Не сегодня – завтра

Было бы нелепо рассуждать, насколько он близок к народу, или далёк от него, потому что его творчество вызывает в памяти, казалось бы, отжившую формулировку: поэт из народа. Не в стиле русского фольклора или country, для этого он слишком органичен, это хорошо узнаваемый, наш менталитет, наша национальная культура, т. е. давно не салон, но и не на кухне, не вешние воды, а зрелые годы. Наконец-то, наша любовная поэзия добралась до двуспальной кровати. Поэтому, хотя Афёров и входит в отечественную литературу с некоторым опозданием, смею вас заверить, что это надолго.

«Приблизительные параллели»

«Транжирим дни на то на сё…»

Транжирим дни на то на сё,

А их считают где-то.

Уж в книгу Красную внесён

Последний листик лета.

И начался отсчёт иных -

Дней бесконечно серых,

Где каждый следом – лишь двойник

В обновах без примерок.

«У плодовых – рост в плоды…»

У плодовых – рост в плоды,

Всякий год – с приплодом.

Тяжело растут сады

Непорожним ходом.

Одногодки из берёз

Как одна пустились в рост -

Выше, выше, выше.

А у этих – всё не так,

Вкривь да вкось да враскоряк,

К нам в окошко на чердак

Веткой спелых вишен.

«Пока поёт постылый ветер…»

Пока поёт постылый ветер

Над замороченной рекой,

В его единственном куплете

Ты будешь лучшею строкой,

Ты станешь лучшею берёзкой

В моём осиновом лесу,

Сучком, задоринкой, загвоздкой -

Тебя я в сердце понесу.

«Мокрые подушки…»

Мокрые подушки,

Школьная тетрадь.

В тесноте однушки -

По живому рвать.

То ли дело – трёшка,

В комнату – замок.

Вот твоё окошко,

Вот твой потолок.

«Не соглашаясь, что больны…»

Не соглашаясь, что больны

И прогрессирует недуг,

Им кажется – они вольны

Убрать подальше ноутбук,

Сменить приличный телефон

На непривычный городской,

Вернуть на стол магнитофон

Из упаковки заводской

И пить всю ночь и день-деньской.

Поступок глупый, но мужской.

«И дом большой, и всё большое…»

И дом большой, и всё большое -

Большое тело и кровать.

Я бы попробовал чужое,

Да только грех чужое брать.

Не к ночи да и не к столу

Порой достаточно и слова.

Загнали в угол -

Стой в углу,

Но не бери чужого.

«Станешь, не станешь поэтом…»

Станешь, не станешь поэтом -

Бабушка надвое, но

Сказано было при этом:

Спросится, если дано.

Старого сада тропинка,

Полуразрушенный дом.

Полная жизни картинка,

Крайний в собрании том.

24 часа

С поникшим флагом по ночам

Районная управа.

И лишь на зависть москвичам

По трассе в область, справа,

Для припозднившихся машин

Приметой девяностых -

Самса, цветы и магазин

Для, извините, взрослых.

«Там в темноте при свете глаз…»

Там в темноте при свете глаз

Играет гранями стакан,

Там в шалаше, как в первый раз,

В неделю раз скрипит диван.

И та, что, кажется, женой

Мне вправе называться,

Предпочитает жить со мной,

Чтоб там не примелькаться.

Крымский вал (Вернисаж)

Как в магазине, по одной

Цене в одной стране -

По тридцать пять, по сорок три,

Не хочешь – не бери.

За подоконником – пейзаж,

Сиреневым – сирень.

Купи, но это не продашь

И в самый чёрный день.

«Как бывший книжник, фарисей…»

Как бывший книжник, фарисей

И сам себе спаситель,

На жизнь с её неправдой всей

Смотрю, как телезритель.

А с интернетом замутить,

Где учит всякий неуч,

Одно – как травку покурить,

Другое – жёсткий "герыч".

«Ни табака, ни турника…»

Ни табака, ни турника,

Стульчак опущен к унитазу.

Повсюду – женская рука

И окрик чувствуются сразу.

Едва заходишь – муженёк

Выходит в тапочках навстречу.

Встречать гостей – его конёк:

Иных уж нет, а те – далече.

«С пустотою вина в стеклотаре…»

С пустотою вина в стеклотаре

Наполняются чувством слова.

Ты сказала – я молча ударил.

И уже я не прав – ты права.

Ты достанешь заветную бритву

И, когда я усну, подойдёшь.

Это я сочинил как молитву.

Ты не тронешь меня. И не трожь.

Ведьма

Мужик, бывало, за бабу бит,

Ей дома давал ремня.

А ведьма ведает, что творит,

И спрос с неё – как с меня.

Среди сушёных крысиных лап,

Отваров целебных трав

Она играет влюблённых баб -

И плачет переиграв.

Рокеры

Под рёв "Металлики" с Горбушки

Портвейн стаканами – с утра.

Когда-то юные подружки

Ломились в гости на ура.

Теперь под песенки Земфиры

В онлайне через усилок

Грустят, забившись в уголок,

Заполнив женами квартиры.

«Когда я вижу и не вижу…»

О.Ш.

Когда я вижу и не вижу

Твои глаза под тенью век,

Когда я слышу и не слышу,

Что я любимый человек,

Мы, значит, рядом,

Значит, вместе.

Лежим и слушаем себя,

Друг друга.

Ты целуешь крестик,

Почти любя…

Прочти – любя.

Ангел

Как пилот – автопилоту,

В лабиринте городском

О себе ему заботу

Поручаю целиком.

Знает, где какая тропка,

Видит он и цель пути.

Жизнь – не пятничная пробка,

Не Тверскую перейти.

«Ветки колючие старого ельника…»

Ветки колючие старого ельника,

Вотчина злых пауков.

Время грибов – как отмазка бездельника:

Вот, мол, я в деле каков!

Чем, мол, я хуже простого рабочего

Или крестьянина – чем?