Не сердите добрых принцев!!!

— Понимаешь… я давно замечал… у Хабера в сознании есть темное пятно… какая-то старая незажившая боль… Возможно… неразделенная любовь. Я не знаю, что именно, он амулет не снимал. Когда мы их нашли… он спал. И я решился… убрал это пятно. Без его согласия. А он… когда проснулся… увидел Анюсю. И сразу влюбился. Но это же не настоящая любовь! Он влюбился бы в любую, кого встретил в тот миг! Это я его наградил этой способностью. И он… потом это поймет. И ему будет больно. А виноват один я. Но ведь хотел же, как лучше! Теперь нужно ему сказать… пока не поздно…

— Поздно. И ничего говорить ему не нужно.

— Но ма!

— Подожди. Я все объясню. Во-первых, совершенно неважно, правильная любовь или нет, и не имеет никакого значения, что её вызвало. Любовь это дар, это счастье и те, кто этого никогда не испытал, даже представить не могут, чего лишены. Ты правильно сделал, что снял с него эту старую боль. От потери. Эта история случилась еще до твоего рождения. Тогда он был худеньким учеником мага с непослушными черными кудрями и живыми угольками глаз. Его отец был аганцем. Однажды Хабер поехал навестить бабушку, жившую в селе под Хадирканом и встретил там девушку. Очень юную и хорошенькую. И сразу влюбился. Нет, он не стеснялся и не прятался за забором, чтобы увидеть краешек платка Лаини. Он уже знал к тому времени возможности ковена и свои способности. Поэтому сразу направился к отцу девушки и предложил заплатить любой калым, какой тот потребует. Они договорились и счастливый Хабер помчался в Гистону за деньгами. Разумеется, Гистон не отказал, наоборот, чтобы помочь, провел ученика порталом. И всё же они опоздали. Глупый крестьянин, чтобы не отдавать дочь магу, спешно продал ее в гарем местного богача. А девочка… неизвестно, где она взяла яд. Только… когда повозка прибыла в дом нойона… его новая игрушка уже была мертва.

— Почему… ты никогда не рассказывала это раньше?

— Раньше ты бы не понял… в полной мере… как ему было больно. Понять… как тяжело потерять любимого… может лишь тот, кто хоть раз любил по настоящему. — Горько качнула головой Каруна.

— Ну а потом… вроде он был влюблен в тебя? — Испытующе смотрел на мать Зак.

— После ее смерти я пыталась… вместе с остальными друзьями, помочь ему… развеселить, отвлечь от горя. И через некоторое время он решил, что влюблен в меня. Но я-то уже чувствовала эмоции… это была благодарность, привязанность… но не любовь. К тому же в академию как раз в это время пришел новый ученик… рослый, немного неуклюжий… но очень жизнерадостный парень… догадываешься, кто?

— Ну конечно. — Понимающе улыбнулся ей сын. — Ты сделала правильный выбор. Так значит… ты считаешь… я должен все оставить как есть?

— Конечно. Кроме того… я не хотела никому говорить… я и сама не сразу поняла… поклянись, что никто не узнает.

— Конечно. А что именно?

— Когда он сделал Анюсе новое лицо… я все думала, кого она мне напоминает. И только потом, когда эта чернота сошла… понимаешь, у него раньше был портрет… на лоскутке дешевого шелка… он потом случайно сгорел. Хабер очень переживал.

— Ма… Я правильно понял?

— Ну да. Он сделал Анюсю очень похожей… на Лаини. Поэтому… вряд ли влюбился бы в первую встреченную женщину, как ты опасался.

— Ладно. — Задумчиво кивнул Зак. — Наверное, действительно не нужно ему ничего говорить. Как говорят, цыпленка обратно в скорлупу не засунешь. А вот Анюся… с ней я точно поговорю.

— Нет! — Твердо воспротивилась магиня. — Не смей! Она не сделала ничего плохого. Просто ответила на любовь. Для одинокой девушки это так естественно. А за то, что Хабер излучает сейчас такой поток счастья… я готова сделать для этой девочки все, что она попросит. Пойми, сынок, если ей сейчас станет плохо… или больно… это немедленно отразится на нем. А он… за столько лет… одиночества и холода… неужели не заслужил право быть счастливым? Хотя бы ненадолго?!

— Ма… ты как всегда права. Как хорошо иметь в матерях мудрую женщину! Хотя… это, конечно, моя заслуга… что не ошибся с выбором родителей!

— Ах ты, наглец! — Развеселилась Каруна, донельзя довольная, что ее предположения не подтвердились. — Я вот отцу пожалуюсь, он тебе объяснит, кто кого выбрал!

— Как они могли! Ведь… знали же… все наши секреты! — Стиснув ладонями виски, Хабер горько смотрел на лежащий перед ним свиток.

Наглядное доказательство измены двух людей, в каждом из которых еще вчера он был уверен.

— Ну, Каузинуса я бы еще понял. Он вечно на ковен обиженный ходил, что не воспринимали всерьез его прожекты. И то… обида это одно, а предательство другое. Но Элтинор… для него же ковен столько добра сделал! — Глава никак не мог успокоится.