(не) сестра для бандита

—Твоя? — усмехнулся, сплюнул кровь и посмотрел на меня из-под залитых кровью век. — И давно она стала твоей? Может тогда, когда ты ее оскорблял? Или тогда, когда даже не поинтересовался, как она будет добираться из твоего гребанного замка до универа?

Его слова ударили в тысячу раз более, чем самый сильный удар в челюсть. Как, почему я, блядь, об этом не подумал? Ведь еще в самом начале, перед ее приездом собирался выделить ей кого-нибудь. Но ее появление прост сбило меня с толку, никто на меня так не действовал. Злость, ярость и желание впиться в пухлые губы, взять ее на каждой поверхности в своем доме. Я ненавидел ее за те эмоции, что она во мне вызывала, будоражила кровь, разъедала сознание. И ненавидел себя за то, что все сильнее утопал в ней.

— Что, дошло? — подлил масла в огонь друг. — Она каждое утро пешком до станции топала, чтобы на электричку успеть, пока ты строил из себя обиженного на весь свет ублюдка.

Каждое его слово четко било в цель, выбивал дух, нарушало размеренное дыхание. Он прав, во всем прав.

— Ты ведь знаешь, где она, да? — догадался я по его довольной физиономии. Знает черт, все знает. — Не доводи до греха, брат, лучше скажи мне, где девчонка.

— Зачем? — ухмыляется. — Чтобы ты сделал что? В очередной раз ее обидел? Ударил?

— Я ее не бил, — взревел, вскочив на ноги. Та ситуация была случайностью, я бы никогда не ударил женщину. Никогда. Какой бы мерзкой шлюхой она не была, никогда бы не опустился до рукоприкладства. Только законченные ублюдки бьют женщин, потому что на большее не способны.

— Это неважно.

— Я все равно ее найду, просто скажи, где она.

— В общаге она, — наконец бросил Леша. — Обидишь ее еще раз…

— Да пошел ты, — рявкнул, и хлопнув дверь, вышел из квартиры.

Глава 18

РИТА

Как я вообще смогла собраться и выйти из такси — не ясно. Сжимала ручку сумки с такой силой, будто бы это последняя моя возможность оставаться в реальности, не закапывая себя глубоко в эмоциональный раздрай.

Расплатившись с таксистом баснословной суммой денег, вывалилась из машины, прижимая к груди растрепанную сумочку. Ноги не слушались, а руки тряслись с такой силой, что я никак не могла достать чемодан из багажника.

—Ну что вы там копаетесь, — бурчал таксист и помог мне вытащить вещи.

—Спасибо, — не своим голосом прошептала и потопала в сторону обветшалого серого здания, всем своим видом наводящего тоску и серость на и без того печальный настрой.

Утром в общаге яблоку негде упасть, и это я прочувствовала на собственной шкуре, пытаясь протолкнуться на свой этаж. Остановилась перед протертой деревянной дверью и нерешительно постучала, но вдруг вокруг меня сомкнулись мужские руки, и, возможно, я бы уже сошла с ума, если бы внезапный смешок не дошел до воспаленного сознания.

—А вот и ты, Ритка-Маргаритка!

И если еще в такси и по дороге сюда я держалась из последних сил, то увидев друга, я вдруг сорвалась в пропасть и разрыдалась прямо в коридоре, прижимаясь к широкой мужской груди.

—Эй, ты чего, солнышко, а ну-ка посмотри на меня, — поднял мою зареванную моську за подбородок и вдруг резко опешил. —Что он сделал?

Почему он меня понимает без слов… Что ему сказать? Что я расплакалась сейчас как не пойми кто из-за человека, которому на меня плевать? С высокой колокольни. Почему так больно, настолько оглушающая боль, что тяжело даже вздохнуть. Легкие сжимало железной проволокой, выкачивая последний кислород и выдавливая из меня жизнь.

—Ничего, я …ничего не сделал, все нормально, — стерла слезы, и услышала звук открывающейся двери. Перед нами стояла в заспанном виде растрепанная блондинка. Пижама с единорогами даже меня заставила слабо улыбнуться, потому что это было максимально мило.

—А что за молочные реки и кисельные берега у нас тут в срань Господню часов? — она в ужасе посмотрела на наручные часы и обреченно выдохнула. —Это ты моя новая соседка Рита? Да?

Я неуверенно кивнула и попыталась придать своему лицу наиболее нейтральное выражение. Девушка приветственно открыла двери и даже улыбнулась:

—В этой комнате есть правила. Первое — не рыдать, а если рыдать, то исключительно по делу и недолго, а потом ты наматываешь сопли на кулак и идешь решать проблемы. Ферштейн? — улыбнулась и зажмурилась в попытках «проморгаться».—Я Маша, а можно просто Ню. Не спрашивай почему, — засмеялась и села в кресло-мешок кислотно-розового цвета. Удивительно, но она идеально вписывалась во всю атмосферу необычного окружения.

Мы шагнули в комнату и очутились в милейшем пространстве среди самостоятельно наклеенных обоев, постеров с рок группами и целой кучей разнообразных цветов в горшках.

—У тебя так уютно, — промямлила, а сама во все глаза рассматривала невиданные растения.