Не щадя сердца

Медицинское досье Пэра содержало также странные рукописные листы с необычными записями. Пол нервно перебирал листки со списком имен. Вот промелькнули несколько фамилий известных людей, а рядом, через дефис – диагнозы и предписания: почки, роговица, сердце. На обороте подборки скрепкой был прикреплен красочный проспект клиники доктора Амита Кумара в Швейцарии, недалеко от Берна. Разрозненные и разнокалиберные листочки, как стихи французского поэта Жака Превера, которые тот записывал на подвернувшихся под руку клочках бумаги, представляли собой, скорей всего, неофициальные контакты с клиниками, телефонограммы, продиктованные для того, чтобы избежать официальных, письменных контактов. В списке Пол с изумлением обнаружил имя Патрика Александера, правой руки Эдуардо Кастроневеса и покровителя Карлы. Он стал снова судорожно листать папку, потрясенный находкой, которая вернула его к цели поисков. Из стопки листков выскользнула визитная карточка Патрика Александера и упала на пол к его ногам. Пол поднял ее, затем, охваченный жутким предчувствием, стал с каким-то безумным неистовством вытряхивать бумаги из коробок и раскладывать их прямо на полу перед собой. Переписка между доктором Кумаром и Пэром придала надежду старому человеку на получение трансплантата для его сына. Надо было, чтобы семья Олленсон скорей прибыла в Европу. На других листках, покрытых четким почерком Пэра, снова возникло имя Патрика Александера с указаниями его банковских реквизитов для денежных трансферов. Затем следовали копии денежных переводов на общую сумму порядка 100 000 евро, датированных как раз тем периодом, когда они находились в Швейцарии на операции. Средства были частично отправлены на счета в Бразилии, другие в некоторые оффшорные банки.

Пол присел на корточки перед бумагами, разложенными на терракотовых плитках пола. Он действовал по методикам полицейского расследования и своей адвокатской практики так, что ему вскоре удалось связать воедино разрозненные сведения и воссоздать историю, похожую на те, с которыми он сталкивался ежедневно, работая в ООН, но имя которой сейчас он не осмеливался назвать. Он так хорошо знал, о чем шла речь, ведь этим отвратительным и ужасным явлением он начал заниматься как раз тогда, когда его отец впал в депрессию. Со дна коробки Пол извлек смятую брошюру о сиротском приюте в Сан-Паулу. Кровь застучала в висках, глухая боль обручем охватила голову. Он закрыл глаза и заставил себя дышать животом, помня, как в детстве брюшное дыхание помогало ему при приступах тахикардии. Но теперь его сердце, иннервированное, лишенное нервных окончаний, как бывает у перенесших трансплантацию, продолжало мерно и ритмично отбивать такт, и никакие сильные эмоции не могли нарушить его темп. Интуиция не подвела его. Чтобы спасти ребенка, его родители обратились к сети незаконной торговли органами, и к этому был причастен Патрик Александер.

Как во сне, он складывал, листок к листку, досье 1996 года, а приведя в порядок, закрыл его и поставил на место. Но он не закрыл глаза ни на свое прошлое, ни на свое открытие. Пол покинул дом опустошенным, щеки его пылали, руки дрожали. Он снова нырнул в бурные волны моря с его архипелагами страданий и разочарований, и это напомнило ему тот океан отчаяния, в который он погрузился, когда узнал о гибели Карлы.