Не шути со мной, Рыжая

- Ой, всё, Ань, дошутилась, - разозлилась окончательно Толмачёва и, поднявшись со своей кровати, юркнула под одеяло старшей сестры, прислонив свои вечно холодные ступни к горячим ногам Лебедевой. – Мстя моя страшна!

- Юлька! – поморщилась Аня, двигаясь ближе к стене. – Как же я «люблю» твои ледышки!

- Всегда знала, что ты обожаешь, когда я так делаю, - довольно усмехнулась девушка, удобно устраиваясь под тёплым боком сестры и укладывая голову ей на плечо. – У тебя новое сообщение пришло.

Анюта перевела взгляд на телефон и прочла про себя: «Ты спишь уже, Нюсь? Тогда спокойной ночи и сладких снов. Я завтра буду занят весь день, так что, если буду молчать, не теряй».

- Работящий какой, - прокомментировала Юля.

- Читать чужие смс-ки нехорошо.

- А ты мне и не чужая. Хочешь, я могу и тебе свою переписку показать с Глебом.

- Я и так знаю о чём вы переписывайтесь, - фыркнула Аня и, не сдержавшись от подначивания сестры, ехидно добавила:

- Вот если бы ты показала переписку с…

- Если скажешь «с Васей», то я тебя подушкой задушу.

Внезапно двери открылись и в них показалась Галина, которая строго взглянув на девушек, шёпотом пригрозила:

- Я вас обеих задушу, если не успокоитесь. Время уже за полночь.

Женщина зашла в комнату и присела на краешек кровати.

- Почему не спите?

Аня с Юлей переглянулись и, синхронно пожав плечами, поочерёдно сказали:

- Соскучились друг по дружке.

- Вот и не спится.

- Ну, раз вам не спится, - Галя забралась к дочерям под одеяло и откинулась на спинку кровати. – Тогда рассказывайте, что вы обе скрываете. И сразу говорю, что не нужно строить такие невинные глаза. Я – не папа с дедушкой. На такое не куплюсь. Давайте, выкладывайте.

*Пер-Лаше́з (фр. Père Lachaise, буквально «отец Лашез») — кладбище в Париже. Расположено на востоке города, в 20-м муниципальном округе. На нём похоронены: похоронены: Мольер, Бальзак, Марсель Пруст, Джим Моррисон, Эдит Пиаф, Нестор Махно, Оскар Уайльд, Фредерик Шопен, Айседора Дункан и многих других известных людей различных эпох.

42

- Ну, раз вам не спится, - Галя забралась к дочерям под одеяло и откинулась на спинку кровати. – Тогда рассказывайте, что вы обе скрываете. И сразу говорю, что не нужно строить такие невинные глаза. Я – не папа с дедушкой. На такое не куплюсь. Давайте, выкладывайте.

Толмачёва покосилась на старшую сестру, которая, прикусив нижнюю губу, лихорадочно обдумывала свой ответ.

- Учти, Нюра, я вижу, когда ты обманываешь. Ты так поступаешь редко, но меня это всегда заставляет волноваться.

- Если я расскажу, то ты ещё сильнее будешь переживать. Поэтому, может, оставим всё как есть? – Аня с надеждой посмотрела на мачеху, но, наткнувшись на серьёзный взгляд, со вздохом сдалась. – Ладно-ладно, расскажу. Только пусть папа с дедом об этом не узнают, хорошо?

Дождавшись согласного кивка, девушка продолжила:

- В общем, так получилось, что я не была в Париже…

Галина выслушала правду с непроницаемым лицом, лишь только в некоторых моментах хмурилась сильнее, чем до этого, а после конца рассказа, спросила:

- Нюра, почему ты всегда попадаешь в подобные ситуации?

- Так получилось…

Женщина потёрла виски и устало вздохнула.

- Вот чувствовала я, что что-то не так с этой поездкой.

- Галя, не переживай так, - Аня успокаивающе погладила мачеху по плечу. – Всё закончилось хорошо. Больше я не буду лезть в чужие проблемы. Даже ради спасения вселенной.

- Это ты сейчас так говоришь! При любом удобном случае снова побежишь мир спасать, - Галина покачала головой. – Будто бы твой Дмитрий сам не справился! В конце концов, это его проблемы! Зачем в них втягивать тебя?

- Я сама в них по глупости своей втянулась.

- Мамуль, - подала голос до этой секунды молчавшая Юля. – Ты же веришь в судьбу? А вдруг она специально таким образом нашу Аню с Димой столкнула? Вот ты сейчас её ругаешь, а может через год уже со внуком будешь нянчиться.

- Юль, ну какие внуки?! – шикнула на хихикающую сестру покрасневшая Аня. – Ещё бы про правнуков сказала! Судьба…

- Нюра, - прервала её возмущения мачеха. – У вас всё серьёзно?

Лебедева с глухим стоном прикрыла горящее лицо плюшевым медведем.

- Мам Галь, мы знакомы чуть больше месяца. Ещё рано думать о чём-то серьёзном, на мой взгляд.

- Жаль, - женщина встала с кровати и направилась к двери. – Я бы от внуков не отказалась. Думаю, что твой отец тоже…

Толмачёва довольно рассмеялась, а Анюта поперхнулась воздухом из-за картинки, внезапно возникшей перед глазами. На ней Дима держит свою племянницу на руках и у Лебедевой неожиданно сердце сбивается с ритма.

***

- Своего ребёнка тебе уже нужно, Митя, - задумчиво произнёс Александр Владимирович, наблюдая за тем, как сын укладывает внучку спать.

Дима взглянул на отца из-под бровей и усмехнулся.

- С чего такие мысли, пап?

- С того, что тебе уже тридцать пять, а ты умеешь только влезать в неприятности и тащить других за собой.

- Пап, не начинай снова. Я уже получил свою долю нравоучений.