Не шутите с Кракеновым!

Полицейский закрыл дверь и по стенам тут же пробежало едва заметное свечение. Видимо включился энергетический барьер.

— Ну как ты, милый? — с жалостью в голосе спросила Анька. — С тобой тут нормально обращаются?

Я посмотрел на время. С момента нашего расставания прошло всего пять часов. Да меня при всем желании не успели бы тут прессануть. Наверное…

— Да все нормально! А ты чего так разволновалась?

— Арти, я видела, как полицейский ударил тебя нейтральной техникой, хотя ты поднял руки и убрал пыль. Да мы их засудить можем за такое обращение!

— Видела? — удивился я.

— Нууу… я не стала улетать тогда и просто зависла над вами на высоте тридцати метров. Вы там настолько увлеклись своими разборками, что ничего вокруг не видели.

— Понятно. В любом случае, не нужно ничего делать. Предъявить им нечего, так что, думаю, уже завтра меня отпустят.

Девушка активно помотала головой.

— Помнишь мальчика, по которому прилетело огненным копьем?

— Ну?

— Его родители написали заявление о нападении. Так что теперь у полиции на руках есть повод продержать вас как минимум пятнадцать суток. А то и вовсе устроить «показательную порку» и дать зачинщикам по несколько лет, чтобы у других отпало желание устраивать массовые драки на улицах города.

Вот же… нехорошие люди. А я ведь и не подумал о том, что у этого пацаненка могут быть весьма нервные родители. Мое упущение. Впрочем, волноваться не стоит. Если сейчас приструнить банды, то как тогда выйти на кукловода? Поэтому уверен, что в определенный момент Епифанцеву прозрачно намекнут на то, что дело раскручивать не стоит. И максимум, что нам дадут — это пятнадцать суток. Что в местных камерах сравнимо полноценному отдыху. Лежи себе, смотри фильмы, расслабляйся.

Я взял Аньку за руку.

— Говорю же, не волнуйся, у меня все под контролем.

— Арти… — по щеке девушки неожиданно покатилась слеза. — Я себя чувствую такой виноватой! Это ведь я надоумила тебя попробовать прибиться к банде. Думала, что тебя там защитят от других простолюдинов, желающих набить морду какому-нибудь аристократу. Они же дикие! Кидаются на любого, у кого есть хотя бы подобие титула…

На моем лице проскользнула ухмылка.

— Вот дурочка. Тебе не в чем себя винить, ведь это был мой выбор. И вообще, у нас с тобой разговор, как будто меня сейчас по этапу отправят! Что за дела?

— По этапу? — не поняла девушка. — Какому этапу?

Правильно говорят: «Хочешь предотвратить истерику у девушки — сбей ее с толку».

— Да не суть, — улыбнулся я и погладил ее по ладони.

— Мне все равно не нравится, что тебя тут держат! — решительно произнесла она. — Давай я позвоню отцу? С его связями тебя не просто выпустят через пять минут, а еще и принесут официальные извинения за удар по затылку!

Я отпустил ее руку, откинулся на спинку стула и изобразил на лице максимальную суровость, на которую был способен.

— И как это будет выглядеть? Всех пацанов оставили сидеть, и только меня одного выпустили через несколько часов⁈

— Да плевать мне на то, что будут думать какие-то пацаны! Ты будущий Титан, а значит тебе больше не требуется их защита! И вообще, я не позволю своему парню оставаться в задрипанной камере! Все! Я решила!

Интересное у нее понимание слова «задрипанная». Но этот бурные поток энтузиазма пора заканчивать. Она ведь реально сейчас Истислава напряжет. А тот, само собой, вытащит меня из камеры и, тем самым, похерит нам всю конспирацию.

— Ты решила? — ледяным голосом произнес я. — То есть мое мнение тебя не особо интересует?

Анька несколько раз непонимающе хлопнула глазами.

— Нет… то есть… да… то есть, ты не так меня понял… я же как лучше хочу.

— И по-твоему, «как лучше» — это когда твоего парня считают крысой или трусом, не несущим ответственности за свои поступки? — я поднялся на ноги. — Если тебе нужен именно такой парень, то спешу тебя разочаровать. Я никогда не поступлю подло с теми, кто считает меня своим!!!

«Эммм… речь, конечно, проникновенная,» — вмешался осьминог. — «Но ты, вроде как, собираешься кинуть пацанов из молодежных банд. А они считают тебя своими. По крайней мере, некоторые из них».

«Не нуди. Она-то об этом не знает. Вон, смотри, как губа от волнения затряслась».

— Арти… ты чего… я же не это имела ввиду… — она тоже поднялась из-за стола и быстро ко мне прижалась. — Прости, пожалуйста! Я бы никогда не назвала тебя трусом!

— Вот и умничка, — сказал я и поцеловал ее в пухленькие губки. — Так что не стоит ничего предпринимать. Пока я этого не скажу, договорились?

— Договорились… — неуверенно улыбнулась девушка.

— Ну раз этот вопрос мы закрыли, то у меня появился другой. Тут вообще ведется видеосъемка?

— Да нет, вроде, а что?

— Нууу… может у тебя была фантазия о сексе с опасным заключенным?

Несколько секунд девушка ничего не отвечала, после чего в ее взгляде полыхнул огонь возмущения.

— Арти!!! Ну ты можешь хотя бы минуту быть серьезным⁈ Все, встреча окончена. Дежуууурный!!!

* * *