Не? Сказки!

Анна присела на диван и взяла письмо. Написано было там следующее: «Дорогая моя доченька! Пишу очередное письмо, но все не решаюсь его отправить. Наверное, не поверишь, но каждую неделю по одному пишу. Кажется, что в случае, если захочу их отправить все разом, то на почте мне даже посылкой их не захотят отправить. Посылаю деньги каждый раз по возможности. Надеюсь, они к тебе приходят? Пусть это и не много, но все, что могу. Думаю, что хоть когда их получаешь, то вспоминаешь меня иногда. Жаль, что не знаю даже, как ты выглядишь, но предполагаю, что улыбка твоя все такая же нежная.

Тут в городе много всего у нас произошло. Но стоит ли рассказывать тебе, если не знаю, интересно тебе или нет. Кстати, мой друг, Техник, не так давно мне дал денег на то, чтобы я тебя наведал, но вот один нюанс – насколько я полагаю, ты уже не проживаешь по тому адресу, который я знал. А ехать в неизвестность… Ты сама понимаешь.

Знаешь, дочка, я хотел бы тебе сказать, что…».

Письмо на этих словах резко обрывалось. Было больше похоже на то, что это был не перерыв в написании, а резкий неожиданный обрыв письма, поскольку последнее слово «что» резко перерастало в одну сплошную линию, непреднамеренно нарисованную ручкой. Так бывает, когда рука при написании резко соскользнет, а человек даже не был настроен на это.

Анна вдруг резко вспомнила, что на подъезде к дому путь им преградила скорая. В ее и без того бурное воображение хлынул поток различных картин возможно произошедших событий. Она сделала несколько резких вдохов, начала вставать и тут же снова упала на диван. Казалось, что она очень сильно хочет спать. Любые попытки перебороть это желание не увенчались успехом. Девушка потеряла сознание.

Прошло, наверное, часа два. Анна постепенно начала приходить в себя. Ей казалось, что так же, как в детстве, она просто просыпается на своем любимом диване, укрытая пледом. К удивлению девушки, на ней действительно лежал плед. Не до конца понимая, что происходит, сквозь затуманенный взгляд она попыталась осмотреться. На входе в комнату она увидела чей-то силуэт. Разглядеть его было еще труднее, поскольку на улице уже вечерело, а в квартире не мешало бы включить свет.

– С возвращением, доченька! – послышался вполне бодрый и такой же, как в детстве Анны, голос Петра Даниловича.

Анна тут же пришла в себя и привстала. Она не смогла ничего ответить, поскольку ком в горле и подступившие слезы не позволили ей этого сделать.

***

– Что со мной? Я сплю? – находясь, будто в какой-то абсолютно темной невесомости, при этом пребывая в непередаваемом состоянии спокойствия, говорил в никуда Никита.

– Нет, не спишь. – отвечал приятный голос из ниоткуда.

– Я умер? – продолжал Никита.

– Нет, до этого еще рано. – снова отвечал голос.

– Где я?

– Пока что нигде.

– А почему я не вижу себя? Я чувствую, как двигаюсь, но ничего не вижу. Что-то с моими глазами?

– Нет, с глазами все в порядке. Просто на данном этапе нас пока что еще нет. Никого нет.

– Как это?

– Довольно сложно и долго объяснять. Я тебе хочу что-то показать.

– Кто ты?

– Я не могу вспомнить, – отвечал спокойным тоном голос.

– Но ты же Влад?

– Да, люди меня так называют. Но чем дольше я живу, тем больше в этом сомневаюсь.

– Почему?

– Хочешь, я тебе покажу?

– Ну… Давай.

После этих слов резкая вспышка света ослепила Никиту. Но все также парень не мог ничего рассмотреть: ни свое тело, ни окружение. Создавалось впечатление, что Никита буквально парит в свете, но ничего при этом не может вырисовать.

– Что происходит?

– Эта история знакома каждому человеку с детства. В том или ином проявлении каждый слышал о ней.

– В каком смысле?

– Ты еще не догадался? Тогда я покажу тебе те вспышки, которые вижу я, каждый раз засыпая, или просто в течение дня. Смотри.

Вспышка света стала еще ярче. Из света начала вырисовываться неописуемой красоты территория с цветущими садами, необыкновенными и дружелюбными животными. Парень начал ощущать тепло, непередаваемые по своей приятности запахи. Как на ускоренной перемотке фильма участок земли, который мог охватить своим глазом Никита, преобразился в нечто непередаваемое и радующее глаз.

– Что это? Неужели…

– Да, ты правильно думаешь. Это начало всех начал.

– Но как?

– Я не могу тебе сказать, поскольку сам того не знаю.

– И что же было дальше?

– Дальше? Ты что не знаешь?

Дальше Никита уже не видел ускоренной перемотки. Все всплывало обрывками.

В один миг Никита оказался неподалеку от огромного дерева с невиданными ранее плодами.

– Сорви его, – послышалось шипение, совсем не похожее на голос Влада. – Ты можешь съесть его. В этом вся сила. Запрет тебя ограждает от больших возможностей.

На миг все происходящее замерло, будто кто-то поставил все на паузу.

– Неужели это тот самый момент? – удивился Никита.

– Да, тот самый. До этого момента люди, пусть их было всего двое, могли только лишь своей мыслью менять мир вокруг себя, но только к лучшему. Они не знали другой стороны.

– И вот, здесь узнали.

– Конечно, узнали.

Картинка резко поменялась. Теперь Никита не ощущал того приятного тепла. Его тело начало покрываться мурашками от холода.