Не слабое звено

— Как вы можете говорить так о своей дочери? Может быть, она повзрослеет, и станет умной и мудрой как вы, — ответила Таня, пытаясь повернуть разговор в более приятное русло, тем более, любой матери приятно, когда чужие люди сами находят объяснение глупости ее детей.

В этот момент в дом вошла девушка лет пятнадцати — шестнадцати, перед собой она несла ворох одежды, и Таня подумала, что столько вещей ей точно не пригодится. Но когда она оторвала руки от живота и протянула ей одно единственное платье, Таня поняла, что это не ворох вещей, а живот — та была не менее, чем на восьмом месяце.

— Некогда ей уже умнеть, вот и сейчас стоит и глазами лупает, вместо того, чтобы поставить воду на огонь, — уже зло сказала Иона.

— Сейчас, я сейчас, — девушка бросила в мои руки платье, схватила два деревянных ведра, что стояли возле очага, и бросилась на улицу. Татьяна стояла, замерев. Страх и непонимание сменялось отвращением в Ионе и всему, что здесь происходит. Мальчишки, двое из которых были десяти — тринадцати лет, бегали сейчас с ветками за ягнятами, что паслись у дома.

— Ей нельзя сейчас поднимать тяжести, Иона, иначе, у нее могут начаться преждевременные роды, а она слишком молода, и может не пережить это, — в Татьяне проснулся специалист, и бросив платье на лавку, плюнув на то, что увиденное в доме ее шокировало, она пошла за девушкой. Иона что-то кричала из дома.

Костя жив, хоть и не здоров, и ему сейчас нужно просто проснуться, а эта девчонка, подняв два ведра, может начать рожать прямо по дороге, — думала она, когда нагнала ее возле реки, что протекала метрах в ста за домом.

— Давина, стой, стой я тебе говорю. Твоя мать зла на тебя потому что ты так рано забеременела? — спросила Таня, вырывая из ее рук ведра.

— Она не моя мать, — сухо сказала девушка. Она мать Дуги. Он мой муж.

Таня встала как вкопанная, железные ручки ведер выпали из рук — тело охватила какая-то предательская слабость. Этого просто не может быть. Все, что здесь происходит — страшный сон, и она сейчас должна проснуться. Может даже парализованной, или лежащей в лесу, под дождем, рядом с раскуроченным мотоциклом и мертвым Костей. Любой из этих вариантов был более естественен, чем то, что она видит целый день.

— Не стой, если решила нести сама, Иона не любит тех, кто долго думает, или медленно делает, — зло сказала Давина, и попыталась поднять ведра, обхватив рукой под животом.

— Тянет внизу? — спросила Таня, выходя из оцепенения и выхватывая ведра снова.

В воде не было плотика, нужно было пройти по камням пару метров, чтобы там, где река глубже и прозрачнее, набрать воды. Камни были гладкие, широкие, но скользкие.

— Тянет, но это ерунда. Еще рано, — отмахнулась девушка.

— Не поднимай тяжелое, иначе, ты родишь раньше и роды будут стремительные. Ты потеряешь много крови. У вас есть врачи? — спросила Таня, шагая обратно по скользким камням. Ведра и пустыми были не легкими, а с водой и вовсе, каждый килограмм по двенадцать, не меньше.

— Как это? Врачи? — переспросила девушка и свела брови у переносицы. У нее были ярко-каштановые кудрявые волосы и густые брови. Карие глаза, красивый, словно чуть надутые от обиды губы, круглое по-детски лицо. Платок на голове был повязан назад узлами. Лицо и шея были очень загорелыми, как-то смешно, по-рыбацки. Когда она наклонялась, в круглом вырезе платья были видны небольшие белые груди. Под грудью пояс, а подол платья был из разных кусков. Хоть они и были выцветшими и застиранными, но то, что один зеленый, а второй коричневый, было явно.

— Это те, кто лечит людей, помогает рожать, и все такое, — ответила Таня, понимая, что девчонка и вправду не понимает, о чем она ее спросила.

— Лекари есть, но от нас до Стерлинга шесть ночей, не меньше, — хмыкнула она.

— До куда? — переспросила Татьяна.

— До Стерлинга, а до Глазго, и вовсе, пару недель, и то, если верхом.

Таня не слышала о Стерлинге, а вот Глазго — один из красивейших городов Шотландии, как и Эдинбург, она бы не забыла никогда — Костя пригласил ее провести там неделю после того, как они стали любовниками. Из ее рук выпали ведра, по спине покатились холодные капли пота, к горлу подступила тошнота.

— Это Шотландия? — едва справившись с шоком, спросила Татьяна девушку. Пришлось снова набрать воду, и поторопиться ней — девушка заметно торопилась, чтобы не разозлить свекровь.

— Да, или ты думаешь, что все это Англия? — хихикнула она. — Я не советую тебе сомневаться, особенно при мужчинах. Что это на тебе? — отважилась она спросить, рассматривая мой комбинезон.

— Это одежда. У вас такой нет?

— Лучше бы ты надела платье, иначе, Иона спустит на тебя всех собак, — серьезно сказала Давина.

— Как можно добраться до цивилизации? Откуда можно позвонить?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Давина, это очень серьезно, Косте нужен врач. Ты можешь просто указать в какую сторону нам идти? Как только он проснется, мы уйдем, и не станем вам мешать, — Таня старалась говорить как можно «слаще», но девушка никак на это не реагировала.