Не слабое звено

– Я уже решила, ты можешь идти без меня, если хочешь, но я уйду от нее только тогда, когда сделаю все, что смогу.

– Ты набитая дура, ты сумасшедшая, ты считаешь себя Богом? Если не будет тебя, мир не перестанет существовать, понимаешь, будут так же умирать люди, будут войны и болезни, ты не идеал, который не перебить ничем, и важность этих самых принципов – в одном месте дыра, – уже кричал Костя и тряс ее за плечи, но это только придавало больше сил девушки, больше уверенности в том, что она права.

– Уходи, Костя, уходи, я помогу ей, и догоню тебя, двигайся вниз по реке, иди туда, в сторону центра Шотландии, говори, что в Глазго, и ни слова о том, что ты из другого места, из другого времени, понял? Иначе тебя сожгут на огромном костре, и никто тебя не спасет, она тряхнула плечом, и его руки легко упали с него.

Сначала она шла, боясь, что он догонит, и силой утащит ее далеко отсюда, потом побежала, но какая-то ее часть надеялась, что прямо сейчас она почувствует его руки, сжимающие ее, волокущие ее обратно. Но было тихо, только со стороны дома приближались надсадные хрипы, от которых на затылке шевелились волосы.

В доме Дуги тускло горела одна чадящая лампа. Он сидел у порога молча. Иона накинулась на Таню с вопросами, но та просто оттолкнула ее от себя, быстро вошла в дом, и уверенно сказала мужчине:

– Принеси еще одну лампу, затопите очаг, поставь воду, только быстро.

Он посмотрел на нее с таким удивлением, словно видел впервые.

– Быстро, – повторила Таня, и за руку затащила в дом Иону. Мальчишки жались к ней, но их Таня отправила за дровами.

– Милая, как давно нет схваток? – спросила она Давину, встав перед ней на колени. Девушка дышала надсадно, словно легкие были полны воды. В голове у Тани проносился весь курс по акушерскому делу, но то, что она видела, ее не радовало совсем.

– Началось еще днем, но не сильно. А вечером стало уже больно, – с трудом собравшись, просипела Давина. Она подняла было руку, но тут же уронила ее не в силах держать.

Таня сняла с нее платье, расстелила на полу одеяло, под которым на настиле до этого спали Дуги и Давина. Первое обследование ничего не дало – нужно было больше опыта. Давина тихо постанывала, и это указывало на то, что сил у нее почти не осталось. Понимание, что ребенок неправильно лежит, и поэтому она мучилась безрезультатно все это время, пришло в тот момент, когда она посмотрела на ее живот.

– Если он мертв, тебе не уйти живой, – прошептала Давина. Они скажут, что ты это сделала, твои руки его убили. Уходи.

– Если я его не вытащу, ты тоже умрешь, понимаешь? – прошептала Таня в ответ. – Помоги мне, и ты останешься жить.

Девушка расслабилась, дав Тане ее лучше осмотреть. Она прощупала живот, вспоминая то, как чисто теоретически их учили поворачивать ребеночка прямо в животе. Этот метод годился не всегда, и тем более, не без УЗИ, которое даст точное видение проблемы, но выбора не было. Не удастся развернуть – погибнут оба. Сейчас их жизнь висит на волоске, и зависит только от нее.

Вода на очаге закипела, Иона подошла ближе, и Таня увидела ее широко раскрытые глаза.

– Ребенок лежит не так, как надо, но мы попробуем его повернуть, Иона, ты должна помочь мне, – серьезно и громко сказала Таня, и это помогло вывести Иону из ступора.

– Откуда ты знаешь? Ты повитуха? – неуверенно спросила она.

– Я врач, Иона, мы сейчас должны сделать все возможное. Принеси воду, разлей ее по разным котлам. Чистое полотенце прокипяти, и дай его мне.

Иона делала все, что говорила Таня, потом села над головой девушки, положила ее голову к себе на колени, взяла крепко за руки. Таня снова прощупала живот. Нужно было приступить к манипуляциям, которыми занимаются только опытные врачи. Скорее всего, она ни за что бы не взялась за это, пока не провернула бы что-то подобное рядом с опытным врачом. Наружный поворот плода – тема множества разговоров при обучении, но на деле все гораздо сложнее увлекательных лекций.

Она нащупала головку справа, Давина постанывала, но не противилась, хоть ей и было больно. Нужно было повернуть ребенка по часовой стрелке, одновременно поворачивая его ножки.

Иону словно подменили – она делала все, что говорила ей Таня, а самое удивительное – сама гладила Давину по голове, успокаивая ее, словно мать. Таня делала вид, что не замечает этого.

Дуги и мальчики, чтобы занять себя посреди ночи, натаскали дров и воду в оба дома, подкладывали дрова в очаг, подавали женщинам воду.

«Здесь нет УЗИ, нет препаратов, которые стимулировали бы роды, здесь нет возможности сделать кесарево, ведь женщина в этом случае умрет» - думала Таня, но не переставала улыбаться, и говорить, что все идет хорошо.

Когда ей удалось повернуть плод до косого положения, Давина уже не стонала – мышцы расслабились. Это было огромным плюсом для поворота, но также означало, что схватки могли прекратиться.