(не)случайная Жена (СИ)

— Не сразу, — отозвалась я, и мужчина, поклонившись, вышел, успев сообщить мне, что всегда будет рад оказать помощь королеве. Я же милостиво улыбнулась ему, а затем, едва за Фоглером закрылась дверь, поспешно совала печать и открыла письмо. Почерк отца, быстрый и размашистый, узнала с каким-то теплом. А первые строки убедили меня в том, что в замке все благополучно. А уж дальше отец писал о том, что из столицы пришло финансирование от Его Величества, так что за восстановление замка уже на днях возьмутся лучшие каменщики и какой-то маг-архитектор, прибывший вместе с деньгами от короля.

А еще отец написал, что ему пришло письмо от Армана, в котором мой младший братишка слезно просил забрать его из Академии, где, по его же словам, его лишают чувства собственного достоинства и самовыражения. Я даже улыбнулась, представив себе бедного брата. Видимо, Армана заставляют учиться, а он этого не терпит. Всегда, глупый, игнорировал знания, не испытывая к ним нужной тяги. А ведь парень будущий глава рода, Водный дракон.

«Стоит отпроситься у Грегора и отправиться навестить Армана!» — решила я и дочитала письмо, где после самых важных новостей, отец поделился сведеньями из жизни наших домочадцев, отметив кратко, что, узнав о том, что мы, Мильберги, породнились с самим королем, соседи как-то сразу объявились, предлагая помощь в восстановлении Нэста. А еще вернулись те слуги, которые было ушли в трудное время.

«И почему я не удивлена?» — подумала я, дочитала письмо, заканчивающееся пожеланиями отца хорошего здоровья мне и королю, а затем сложила его и спрятала в верхнем выдвижном ящике, помня о том, что через полчаса предстоит процедура выбора фрейлин. Ее Величество, вдовствующая королева Мария, обещала присутствовать при этом, и я ждала, что она вскоре присоединиться ко мне.

«Тебе нужна хорошая помощница, милая, — сказала старая женщина. — Вот у меня есть Лидия. И я считаю, что мне весьма повезло с ней. Лучше помощницы и пожелать невозможно. Так что, отбери тех девушек, кто приглянется, а там уже определишься, какая из них будет достойна занять столь почетное место при королеве!».

В словах и советах Марии был смысл. Я заметила, что женщина вообще всегда дает только дельные советы и намеревалась прислушиваться к ее мнению, хотя, знала, что все же в первую очередь стану решать сама. Иначе, какая из меня королева. И пусть, что временная. Я, конечно, не собиралась лезть в дела королевства, но уж выбрать окружение хотела сама.

Когда спустя несколько минут в двери постучали и вошел лакей, сообщив о том, что девушки, отобранные из числа молодых придворных дам, явились и ждут позволения войти, я кивнула, сообщив, что пусть заходят все сразу.

— Я боюсь, Ваше Величество, — замялся слуга.

— Что не так? — удивленно приподняла бровь.

— Боюсь, что все желающие леди здесь, — он обвел взглядом комнату, — просто не поместяться.

— Тогда вели им заходить по несколько человек, — проговорила я, а сама подумала о том, что возможно, стоит дождаться прихода королевы Марии, и отменила приказ. — Нет. Пусть подождут, пока не прибудет Ее Величество!

Лакей поклонился и вышел, а я поднялась и вышла из-за стола. Оказавшись у окна, положила руки на широкий подоконник и выглянула во двор, туда, где осень плакала мокрыми каплями дождя, стекавшими по стеклу.

Мысли как-то сами, невольно, вернулись к утреннему пробуждению. Щеки будто окатило огнем. Не удержавшись, вскинула руки и прижала их к лицу, глядя, как отражение в стекле, взволнованное, сверкает глазами.

Грегор. Что же он творит! Почему заставляет меня сгорать от стыда и одновременного желания? Почему мое тело так предательски реагирует на его ласки. Ведь я почти готова была сегодня выбросить белый флаг! Сдаться, уступить его напору, понимая при этом, что никто не осудит меня. В глазах всех мы — муж и жена. Более того, мы ждем общего ребенка. Так почему я не хочу дать королю то, чего он так пытается добиться? Ведь не маленькая. Прекрасно понимаю, что ему надо. Каждое утро просыпаюсь рядом с ним, чувствуя желание его тела и его ненасытных рук. Он-то думает, что я сплю, пока касается меня. А я едва сдерживаюсь, чтобы не повернуться и не взглянуть прямо в его глаза, спросить, чего он добивается от меня, и почему не действует прямо! Хочет соблазнить? Хочет, чтобы сама взмолилась о том, чтобы взял меня, как жену?

Я вздохнула. Грегор мне не понятен. Ни одного слова о чувствах. Просто его желание, увеличенное влечением из-за этой треклятой ленты, будь она неладна! Получалось, что если бы лента не показала, что мы с ним являемся истинной парой, он не стал бы добиваться моего расположения? Или стал бы? Тогда зачем придумал этот договор?