ник был в тот день, вот только спасибо Бесу никто так и не сказал.
ПАРЕБРИК
В начале 80-х, после очередной автономки, остался за коман-
дира с личным составом. ЗКПЧ купил посулами и обещаниями по-
сле возвращения из отпуска квартиру предоставить. И, конечно
же, не предоставил. Я сам себе ее предоставил потом, но это от-
дельная байка.
Служим мы с любимым личным составом, ожидая пакости с
его стороны и считая дни до своего отпуска. На очередном докла-
де по пятницам у комдива мне ставится задача к утру побелить
паребрик тротуарный «…от КПП и до обеда!» в связи с втиранием
очей очередной проверяющей комиссии из ГШ ВМФ. Не смертель-
но. Иду в казарму, по пути останавливает СПНШ и дружески со-
ветует взять на камбузе кипятку и вымыть этот гребаный паребрик
щетками с мылом. Ни извести, ни щеток не то что в Гаджиево, а и
по всей Мурманской области нет. Это, мол, адмиралы думают, что
все и вся есть, а выкручиваемся мы с тобой.
Опять не смертельно. И мой горячо любимый личный состав
всю ночь отмывал паребрик от КПП и до утра. Все равно он был
давно покрашен «слоновкой». Вроде бы цвет стал нормальный,
но утром меня вызвал комдив, заставил переодеть брюки зиппе-
ром назад и 15 минут пытался обучить меня Камасутре, с вывора-
чиванием рук без наркоза.
Снова не смертельно. Начальство к этому периоду своей служ-
бы я изучил неплохо и поэтому лишь молчал, что очень хорошо
помогает на службе. Любовь не вечна, удалил он меня из свое-
го кабинета, и пошел я солнцем палимый. Идя по пирсу, увидел
открывшийся иллюминатор в каюте СПНШ, из которого вылезла
«евойная морда» с вопросом – что, мол, отодрал тебя старый
пень? Молчание, как известно, знак согласия. Иди, говорит мне
СПНШ, сын мой и потреби алкоголь, да погуляй дня три, я тебя
прикрою. Вот это я незамедлительно исполнил с огромным удо-
вольствием.
ПАМЯТЬ
Не всегда так весело в этой жизни, как хотелось бы. Не служил
бы я на флоте, если бы не было смешно – такая вроде поговорка
ходит среди нас? Вспомнилось трагическое. И это закономерно
59
при воспоминаниях о днях службы, потому что,
каждый из нас, прослужив 15–20 лет на флоте,
всегда сталкивался с экстремальными и аварий-
но – трагическими ситуациями. И дней рожде-
ния у большинства из нас по два–три. У меня –
три, основное в январе, когда на свет появился,
остальные в июле и августе (пожар в отсеке и
поступление забортной воды с хреновыми по-
следствиями, но выжил, значит, родился заново).
1982 год. До конца автономки трое суток. Сегод-
ня наша боевая смена готовит пельмени на весь
экипаж. Я подошел под самый конец, сел рядом
с Володей Рыбальченко (ИГДУ, командир 8 отсека), слепил деся-
ток пельменей, попал на фотоаппарат ЗКПЧ и появился на фото в
стенгазете, как самый ярый ударник коммунистического труда по
лепке пельменей. Действительно, надо вовремя оказаться в нуж-
ном месте.
Ночью получили радио: вам коридор глубиной 120 метров,
скорость 24 узла и все это на оставшиеся трое суток. КДД и ме-
ханик садят меня на Пульт ГЭУ бессменно на все это время (мол,
больше опытнее нет никого), я выжимаю из обеих установок все
возможное и невозможное, и мчимся через Фарреро – Исланд-
ский рубеж похлещще «Катти Сарк».
Перед обедом (питание мне на Пульт приносили) в 8 отсеке
вырывает прокладку циркуляционного насоса главного конденса-
тора. Вода в отсек, насосы с откачкой не справляются, а всплывать
нельзя! Запустили все насосы ГОН, да еще насосы ракетчиков на
осушение восьмого. Только тогда вода начала держаться в трюме
8 отсека на пайолах постоянно, причем только при круглосуточной
работе насосов.
Так прошли трое суток. По просьбе механика командир при-
нимает решение при всплытии на перископную глубину (давле-
ние забортной воды снизится) заменить разорванную прокладку
циркуляционного насоса. Всплываем на перископ. Механик дает
команду при падении давления заменить прокладку. Давление
забортной воды упало, но все равно вода просачивается. Меха-
ник (сын степей) дает команду создать противодавление в отсеке
и работать дальше. Создали давление 0.8. Вода не поступает. За-
менили прокладку.
60
У меня на пульте начинают скакать все приборы по конден-
сатно – питательной системе, грозя сбросить АЗ реактора. Все это
от избыточного давления в 8 отсеке. Механик дает команду за-
пустить компрессора на снятие давления из восьмого. Запустили.
Не справляются. Дает он следующую глупейшую команду – в вось-
мом открыть переборочную дверь между 8 и 7 отсеками, стравить
давление. Старший лейтенант Рыбальченко и матрос Мухаммет-
динов открыли ее со второго раза, пользуясь рычагом. О том, что
не могут открыть переборку, Рыбальченко докладывал в ЦП.
Открыли и улетели в седьмой. Тела их превратились в мешок
костей. Вот так они и погибли за сутки до возвращения в базу.
Подумал бы своей головой мех и не давал бы эту команду, на
открытие переборочной двери, явившуюся смертным приговором