Не служил бы я на флоте...

ных науках парнишка ничегошеньки не кумекал, то и вышло, что

последнего врача, именуемого отоларинтологом, он спутал ни с

337

кем иным как с урологом, а бле-

стящий предмет у доктора над го-

ловой вовсе не вызывал у моего

приятеля никакого интереса. Так

вот, врач и говорит (ею, кстати,

оказалась женщина лет так 60):

«Ну что, здоров?». «Здоров, – от-

вечает мой приятель». «Ну, тогда

давай сюда свою писульку. (За-

метьте, не справку, не форму 086–У, а именно писульку).

Мой приятель, долго не думая, обнажил перед ее носом свое

мужское достоинство прямо на всю длину. Докторшу долго отка-

чивали нашатырем, а на следующей день она ушла на пенсию.

МОЗГИ

Произошло это в те еще времена, когда покупка едва ли не

любого продукта человеческого труда была неописуемым сча-

стьем. И в тот день счастье это улыбнулось и мне – у нас на работе

продавали куриные яйца. По 100 штук в одни руки. И вот еду я с

этой богатой добычей домой, панически боясь упасть и всю эту

добычу побить. А гололед, как назло! Но все-таки почти уже до-

брался до дому – выхожу из автобуса (и в нем, в толкучке, удалось

пронести сетку так, чтобы не подавили!) и облегченно вздыхаю –

ну два шага осталось! Оказалось, рано радовалася. Передо мной

выходил из того же автобуса мужичок в хорошем таком подпитии,

чего я вовремя не заметил. И он, ясное дело, потерял равновесие

и впилился своей буйной головушкой аккурат в мою сетку. Раздал-

ся, как принято говорить, характерный треск.

Мужичок ощупал свою голову и стал в недоумении рассматри-

вать свои пальцы, перемазанные желтком. Долго рассматривал,

пока, наконец, не выдержала какая-то сердобольная старушка,

стоявшая на остановке: «Милок, да ты не пугайся: это не мозги,

это яйца!». И тут мужичок выдал фразу, которая помогла мне при-

мириться с потерей ценного продукта: «А как они туда попали?».

МЕДПОМОЩЬ

В аптеке подходят к окошечку не очень твердой походкой два

кадра и пpосят ту же самую настойку (тогда ее еще в поллитpовых

бутылках пpодавали). Аптекарша им с укоpом замечает, что, мол,

338

ведь недавно уже такую же бpали, на что они ей с достоинством и

возмущением возpажают: «Hу, вы же видите – не помогло!».

ЯЗВА ЖЕЛУДКА

Во время Великой Отечественной войны адмиралу Головко

пришлось привечать английского коллегу как товарища по ору-

жию. А этот коллега и товарищ по оружию, в 1919 году – во вре-

мя интервенции, попал в плен к будущему советскому адмиралу.

Тот его несколько дней допрашивал, после чего пленный угодил

в архангельскую тюрьму. И при встрече почти через четверть века

узнал в нашем адмирале врага того времени. Головко, по его при-

знанию, хотелось от неловкости провалиться сквозь землю, но

англичанин его усиленно благодарил, настойчиво припоминая

прошлую встречу.

Оказалось, что в тюрьму он попал со страшной язвой желудка, с

ней не могли совладать лучшие европейские лекари, да не помога-

ли самые изысканные диеты. А вот наша тюрьма оказалась гибель-

ной даже для такой суровой язвы, и будущий адмирал флота Ее Ве-

личества вышел из большевистской тюрьмы здоровым человеком.

ПРИВЫЧКА

Однажды зашел в гости к приятелю чаю выпить. Приятель жил,

да и сейчас живет в хрущобе. На третьем этаже. Сели на кухне.

Пьем чай И вдруг мимо окна вниз головой летит мужик и ма-

терно орет. Вернее, орал он лишь одно слово!!! Я к окну! Высовы-

ваюсь. А мужик встал, отряхнулся и матерясь вошел в подъезд. А

приятель мой как пил спокойно чай, так и пьет.

Я ему: «Там! Это! Мужик вниз головой мимо пролетел и жи-

вой!!!». Приятель в ответ: «А это Петька – алкаш с пятого этажа. Он

как нажрется, так ключи все время теряет. Потом к себе в форточку

через соседский балкон лезет и обычно срывается. Все уж привык-

ли. Это ж не 14 этаж».

ЕСЕНИН

Одесская областная клиническая больница. Приемный по-

кой. На стене большой плакат. Заглавными буквами, черным

по красному «СПИД». А ниже – стих. Привожу полностью: «Ты

умрешь на больничной подушке. Кое-как похоронят тебя. И по-

кинешь ты мир одинокий, никогда никого не любя...». Есенин от-

дыхает.

339

БАРОН ФОН КЛОДТ

Давным – давно в столице Великой России Санкт-Петербурге

проживал некий барон фон Клодт, известный общественности как

великий скульптор и приколист.

Сама история про тот самый Аничков мост. После того как го-

сподин барон установил свое произведение в виде четырех коней

на мосту, ночью на том же мосту появилась надпись неизвестного

автора следующего содержания: «Барон фон Клодт представлен

ко Кресту! За то, что на Аничковом мосту на обозрение всей Евро-

пы выставил четыре голых жопы!».

Сколько просуществовала сия надпись неизвестно, зато из-

вестно следующее: все выше написанное было немедленно доло-

жено Царю. Наш Царь – батюшка, будучи человеком образован-

ным и начитанным, написал следующую резолюцию: «Доставить

тотчас пятую мне жопу! И расписать на ней Европу!».

ПОКУПКА

Дело было в 80-ые годы. Советские солдаты из военной части,