Не смей меня касаться. Книга 3

– Александр Иванович, – снова намеренно официально произнесли мои губы, – я принесла Юлин телефон, вдруг ваши специалисты найдут там какую-нибудь важную информацию. Также на всякий случай мы собрали с мамой несколько Юлиных фотографий. Даже есть фото в куртке, которую она надела, когда уходила из дома. Правда, это фото из телефона, сестра любит делать селфи, поэтому качество изображения не очень хорошее.

Не смотря на Шувалова, подошла ближе, протянула ему папку.

– Вот, возьмите, Александр Иванович.

Черт, ноздрей коснулся, по хребту прошелся электричеством чуть терпкий запах мужского парфюма. Протянутая рука непроизвольно дрогнула, а вот тон моих слов мне понравился, достаточно холодный и деловой, удалось справиться с волнением и эмоции не проскользнули в слова.

Мужская рука перехватила пластик папки…

Все так же не смотря на когда-то любимого мужчину, отошла на несколько шагов назад.

– Саша, зови меня Саша, черт возьми!

Ему не пришлась по вкусу моя официальность. Он злится, повышает голос. Ему больно?! Моя маленькая победа, еще одна колючка достигла цели! Злись сколько хочешь, пали меня недовольством, но Сашей я не стану больше тебя называть. Слишком интимно, слишком любовно, слишком много вызывает воспоминаний. Посмотрела куда-то поверх мужского плеча, на большое панно города в черно-белых тонах, висевшее над его рабочим столом. Странное дело, мужское недовольство придало мне спокойствия. Чего уж там, мне всегда нравилось мучить Шувалова, жалить по-всякому, наказывая за невозможность его простить. Наверно, поэтому я приперлась когда-то на их свадьбу с Юлей. А зачем я пришла на эту встречу?! Только лишь для того, чтобы найти сестру? Или мной опять движет желание помучить его и себя?!

– Александр Иванович, мы пытались самостоятельно выяснить ее местоположение. Обзвонили всех знакомых и друзей, я даже сходила на всякий случай к ее лучшей подруге, правда, дома не застала, более того, мне сказали, что они продали квартиру и куда-то переехали. В институте Юлю тоже никто не видел. Александр Иванович, мне кажется, перво-наперво нужно узнать, куда переехала семья ее подруги, вдруг сестра у нее живет.

– Упёртая! Какая ты упёртая… Таня, если бы ты знала, как меня бесит и одновременно восхищает твоя упёртость!

И хоть я и вздрогнула от его голоса, но своих глаз, все еще невидящесмотрящих на картину за спиной Шувалова, не отвела.

– Александр Иванович, мы очень переживаем за Юлю. После потери ребенка она сама не своя, неудачный брак, гибель малышки и последующий за этим развод вызвали у сестры сильную депрессию. В таком нестабильном психологическом состоянии она может сделать что угодно, – не смогла удержаться от этого явного обвинительного выпада в его сторону.

На красивых мужских губах появилась горькая ухмылка.

– Если хочешь знать, я и без психиатров скажу, твоя Юлька – конченый человек, потому что в ней нет ничего человеческого, только красивая беспринципная оболочка.

Все-таки посмотрела на него, все-таки выбесил. И опять его красота вышибла воздух, да и гнев из легких. Ну просто стопроцентное попадание в образ мужчины моей мечты, как тут было не влюбиться без памяти.

–Да как вы смеете?.. – процедила я сквозь сжатые от подступившей волны злобы зубы.

– Я говорю правду, Таня, сегодня я буду говорить только правду, какой бы горькой и болезненной она не была.

– Тогда я тоже скажу правду, Александр Иванович. Это ты, прежде всего ты, разрушил ее жизнь! Впрочем, не только ее… Спал и со мной, и с Юлей, женился не любя, а когда она потеряла ребенка, лишившись навсегда способности иметь детей, выбросил за ненадобностью.

– Женился не любя? – повторил он, обжигая мое и так пылающее лицо сталью своих глаз.

Ах, зачем я еще раз на него посмотрела!

– Теперь и это ставится мне в вину, а помнится, когда-то, милая, ты говорила, что такой поступок считаешь ответственным и благородным.

Шувалов тоже умеет больно колоться.

– Александр Иванович, не будем вспоминать прошлое. Если вы готовы нам помочь отыскать вашу БЫВШУЮ ЖЕНУ, – последние два слова выделила голосом, – то думаю, пора приступить к заверениям, что все понесённые вами расходы я обязательно компенсирую.

Про себя добавила: «в кровь расшибусь, но все верну до копеечки!» А также отдам деньги за папину операцию, не хочу числиться в должниках такого человека.

– Для неё я и копейки не дам, пальцем не пошевелю, чтобы найти эту сучку. Но ты, Танюша, можешь просить, что угодно и сколько угодно. Даже полцарства в придачу... Есть, правда, одно маленькое условие.

Напряглась… Его обволакивающий голос и жаркий взгляд, брошенный на мое разгоряченное лицо, а потом тело, насторожили.

– Какое условие, Александр Иванович?! В разговоре с мамой вы не упоминали о каких-либо дополнительных требованиях, необходимых для оказания помощи в поисках Юли.