Не смей меня касаться

– Алекс, бляха-муха! А я думал, ты уже растерял хватку, делая цемент и строя дома, а ты еще крутой перец. Вот что значит правильная мотивация. Впрочем, ради такой красотки я бы тоже всех порвал.

Открыла веки.

Он приехал первым, первым!! О боже, надеюсь, лифчик не сильно замызганный.

Шувалов снял с головы черно-красный шлем. Какой красивый… Держите меня семеро, сейчас побегу его целовать. Нет, конечно, даже с места не сдвинулась, наоборот, впав от волнения в ступор, стояла истуканом, смотря во все глаза на красивое улыбающееся мужское лицо, и комкала в руках свой ничем не примечательный совершенно не сексуальный бюстгальтер.

– Эй, детка, как там тебя?! – обратился ко мне хозяин байкерского клуба.

– Т-таня…

– Иди вручай награду победителю.

Ноги подкашивались, а вокруг все улюлюкали и свистели, подбадривая, но на деле только еще больше смущая меня. Сделала один шаг, второй, дальше оказалось легче. Когда я подошла ближе, Шувалов заграбастал меня в свои объятья и начал целовать. Мужские пальцы чуть сдавили затылок, мужской рот властно разжал мои дрожащие губы, твари внутри живота зашевелились, а когда его рука легла на мою попу, подтаскивая нижнюю часть туловища прямиком к ширинке его брюк, стали биться током. Крик, свист и аплодисменты ворвались в уши, полностью дезориентируя во времени и пространстве. Голова пошла кругом. И я центр мира в этом танце. Для устойчивости крепко схватились за широкие мужские плечи, а мои губы, видно, для лучшей сцепки, чтобы удержаться в этой крутящейся и кричащей действительности, впились в мужской рот, вызвав у Шувалова глухой стон. Это безумие! Это сказка… Да, точно сказка, в которой я – скромная бухгалтерша Таня Лазарева – очутилась по какому-то странному стечению обстоятельств. Меня, видимо, с кем-то перепутали. Наконец, мужские руки на моем теле разжались, а губы отстранились, прерывая поцелуй. Открыла веки, но сказка не исчезла, ведь на меня смотрели серые лучистые глаза настоящего принца.

– Где мой трофей, Таня?

Осторожно, заливаясь краской, протянула ему свой простенький черный лифчик.

***

Пришла домой вся зацелованная и растрепанная. Конечно, ведь мы еще минут пятнадцать целовались с Сашкой возле подъезда. Впрочем, не только целовались… Шувалов взрослый и, подозреваю, достаточно опытный мужик, лобызания ему быстро наскучили. Совсем скоро наглая ладонь накрыла мою грудь, а вторая рука, крепко держа меня чуть пониже спины, за одно весьма пикантное место, вдавила мое туловище в мужское тело, так близко, что я ощутила желание, вздыбливающее джинсы Алекса. Сильные пальцы попеременно сжимались то на груди, то на моих ягодицах, и низ живота горячо пульсировал, желая еще более смелых ласк, прикосновений без всякой цензуры. Трусики, наверно, мокрющие уже. Алекс постанывал прямо мне в губы, тяжело дышал, а моя голова продолжала кружиться.

– Таня, от осознания, что на тебе сейчас нет лифчика, я дурею, – глухо прошептал Шувалов, интенсивно сдавливая мою грудь. – Пригласи меня, пожалуйста, к себе.

– Я живу с родителями и младшей сестрой.

– Че-е-ерт!

– А ко мне ты не поедешь?..

В животе, в который раз за сегодняшний вечер, случился жаркий толчок. «Пожалуйста, пожалуйста… Забудь про свои дурацкие правила, Таня! Настоящая страсть не признает никаких рамок, – кричала во мне давно не знавшая радостей плотской любви женщина. – Поломалась немного и хватит!» Но, несмотря на ее призывы, я отрицательно покачала головой. Феминистка и отличница одержали верх, скрутили этой развратнице ноги, которые она, я, бесстыдно расставляла, позволяя мужским рукам ощупывать свои самые сокровенные места.

– Понял, не дурак, – расстроенно прошептал Шувалов, сделал глубокий вдох, легонько чмокнул меня в нос, а потом отстранился.

– Беги…

Я тут же пожалела о своем правильном решении. Хотелось кричать: «Поехали к тебе, пожалуйста! И не выпускай меня из кровати до утра!»

– Спокойной ночи… И спасибо за вечер, это было… Необычно. Юлька – моя сестра, сказала бы «круто». Но знаешь, мне тоже понравилось.

– Спокойной ночи, девочка моя.

«Моя»… Так жарко, так радостно, так хорошо стало от этого слова.

Я уж было пошла домой, но потом вспомнила об отсутствии в моем туалете одной весьма важной детали. Обернулась.

– Саш, верни, пожалуйста, лифчик!

– Вот уж нет, это награда победителю заезда. А награды нельзя отбирать! – Шувалов совершенно нагло мне улыбался.

Засмеялась, помахала рукой, а потом скрылась за дверью подъезда.

***

Мама не спала, хотя часы показывали ровно двенадцать часов ночи. Надо же, Шувалов отпустил меня вовремя, карета действительно не успела превратиться в тыкву, и даже принц не стал оборотнем. Правда, золушка вместо туфельки потеряла лифчик, ну это уже мелочи.

– Господи, – запричитала мама, – с вами рехнуться можно, одна только полчаса назад явилась, вторая в полночь пришла. Да еще Юля сказала, что видела, как ты садилась на дорогущий мотоцикл. Таня, это правда?! От тебя я, признаться, не ожидала подобных глупостей!