Не смей меня касаться

Алекс поставил бутылку вина на столик и медленно, с грациозностью опасного хищника, начал двигаться в мою строну. «Ой, мамочки, до чего хорош!» – заверещали все девочки разом, даже феминистка с отличницей. На фоне таинственно мерцающего камина и богатого современного убранства номера Шувалов смотрелся убийственно красивым. Просто дьявол, нет, принц, герой какого-нибудь романтичного фильма во плоти. Умеют некоторые охмурять, ничего не скажешь. Даже не верилось, что этот потрясающий мужик так проникновенно-пристально смотрит именно на меня, скромную бухгалтершу Татьяну Лазареву. «Ты ничем не хуже всех этих героинь из фильмов», – приободрила меня феминистка. «Даже красивее многих из них», – добавила девочка-мечтательница.

– Танюш, иди ко мне.

Руки Шувалова требовательно легли на мою талию, подтаскивая ближе к мужскому телу. Лицо неправильного принца стало приближаться, потонула в красивой серости его глаз. Мужские губы осторожно, вызывая дрожь, прикоснулись к моим. Как и обещал, он целовал меня нежно, вот только пальцы, запутавшиеся в моих волосах, крепко и требовательно держали голову, не позволяя отстраниться. А вторая рука мучительно медленно спустилась с моей талии, легла на ягодицы. Низ живота мгновенно и основательно затопило жаром.

– Ахм… – застонала прямо в целующие меня губы.

Огонь из камина, кажется, пополз в нашу сторону, потом неторопливо, ласкаясь, начал лизать языками пламени ступни наших ног…

Алекс оторвался от моих губ. Как же пристально смотрит, просто режет сталью своих глаз. Мои зрачки впитывали в себя страсть, что засела в этой серости, и несли дальше-дальше, прямиком в сердце. «Какое к чертям собачьим сердце, Таня, задействовано совсем другое место», – снова смеялась развратница. Рука Шувалова оказалась у меня между ног, именно там, где скапливались эти импульсы страсти. Мужские пальцы неспешными движениями начали надавливать, ласково тереть нежные складки прямо через грубоватую ткань джинсов.

– Ну как, Танечка, я веду себя хорошо?!

– Ммм… Неплохо, – лишь смогла прошептать я.

Губы принца-выпендрежника скривились в ироничной, немного самоуверенной усмешке, а его пальцы медленно потянули вверх мою футболку.

– Таня, можно тебя попросить тоже ненадолго побыть хорошей девочкой и приподнять вверх руки.

«Не вздумай этого делать, ишь, раскомандовался!» – заворчала феминистка. «Не ломайся, исполняй то, что тебе говорит этот потрясающий мужик, будь покорной и послушной, может, тогда он наконец-то нас трахнет», – горячим шепотом возразила ей развратница.

Я поступила смелее, медленно и, надеюсь, весьма эротично стащила футболку со своего тела. Ого, серые глаза кололи мою кожу маленькими стальными клинками. Шувалов сглотнул, а я, подбадриваемая его однозначной реакцией, быстрым движением освободила свои пышные волосы от заколки и они темным занавесом опустились на мои плечи.

– Таня… ты… великолепна.

Ликуй, радуйся, скромная бухгалтерша Татьяна Лазарева, этот роскошныймужик считает тебя красивой и сексуальной. Конечно, я сегодня изрядно постаралась, пришла во всеоружии. Яркий фиолетовый комплект белья идеально подчеркнул совершенные линии груди и безупречно подходил моей смуглой коже да темным волосам.

Мужские руки опять потянулись к ширинке джинсов, надетых на мне, расстегнули пуговицу, затем медленно опустили вниз молнию. Тоже нестерпимо захотелось увидеть Шувалова обнаженным. Потянула за край футболки-поло, в которую он был облачен. Алекс послушным мальчиком поднял к потолку руки, помогая себя раздевать. Широкие плечи, красивый торс, немножко растительности на груди и сексуальная дорожка из темных волос, убегающая по упругому животу к паху. Без футболки неправильный принц выглядел еще более потрясающим. Несмело дотронулась до его живота, Шувалов втянул в себя воздух, а мышцы пресса под моими пальчиками напряглись. Медленно провела ладонью вверх по его груди. Языки пламени от камина у меня за спиной танцевали танго в его зрачках. Небольшой разворот. Мужские пальцы погрузились в темноту моих волос, принцевские губы снова накрыли рот, раздвигая, посасывая, теперь уже совсем не нежно, скорее требовательно и страстно. Языки пламени теперь плясали на плечах Шувалова, словно у того выросли огненные крылья. Боже, как же красив этот миг!