Не смей меня касаться

Опустил вниз подол волнующего синего платья и вытолкал свою девочку на лоджию подышать свежим воздухом. Сам же направился в ванную комнату, где кроме кабинки для душа, находилась еще огромная круглая ванна. Хочу видеть в ней Андалузскую красавицу. Таня не угадала, секс под струями воды у нас уже неоднократно был, сегодня я трахну ее в этой большущей под мрамор раковине. Отрегулировал воду, добавил какую-то соль… Зажег светодиодные свечи, упаковка которых обнаружилась на полках. Как предусмотрительно со стороны персонала гостиницы – безопасно и романтично. Вернулся в комнату, там я видел небольшой букетик роз – приятный бонус со стороны отеля. Жаль что не красных, а нежных беленьких. Впрочем, какая разница! Взял парочку цветочков, безжалостно распотрошил их, бросая светлые лепестки в воду. Хочу сделать для моей девочки волшебную ночь и сам почувствовать себя падишахом, хочу внедриться, запечатлеться в ее память как самое светлое, сексуальное и прекрасное в жизни. Вода набралась почти до половины. Все, теперь можно тащить в этот романтический микс мою Андалузскую красавицу.

Таня на лоджии разговаривала по телефону.

– Мама, если бы ты знала, какой это удивительный город, здесь все сияет огнями, а прямо перед нашими окнами восточный дворец. Я словно в «Тысяче и одной ночи» очутилась.

Подошел поближе, обнял ее за плечи, уткнувшись носом в пахнущую розами шею. Таня вздрогнула и, как мне показалось, задышала чуточку чаще.

– Да, Юле тоже передай привет от нас с Сашей. Хочет со мной поговорить?

Замер. Интересно, о чем? Попытался забрать из Таниных рук телефон, она легонько, чтобы я отстал со своими глупостями, ткнула меня в бок.

– Таня, – в трубке раздался голос светловолосой стервозины.

Сука, сука, сука!

– Таня, я тут посмотрела в инете про Баку, оказывается, действительно потрясный город.

– Вот-вот, а ты кишлаки да ишаки, прямо как те иностранцы, которые до сих пор считают, что по Москве медведи разгуливают, – смеясь, говорила моя Роза.

– Знаешь, восточный дворец, Формула 1, повезло тебе, сестренка, думаю, не со всеми своими женщинами он такой щедрый.

В голосе светловолосой красавицы была откровенная, совсем плохо прикрытая зависть.

Сука-сука-сука! Жадная сука!

Настойчиво стал забирать у Тани телефон. Может, словно нечаянно, уронить его с шестого этажа?

– Саш, подожди, – опять получил тычок локтем в бок. – Да, Юляш, это действительно удивительный город…

Начал гладить идеальное тело Андалузской красавицы, целуя за ушком. Одна из ее эрогенных зон, от ласк которой по бархатистой коже моментально бежали мурашки. И сейчас тоже.

– Юленька, – с хрипотцой продолжила Андалузская красавица, – я-я сейчас правда, на самом деле, не могу говорить. Обещаю, когда вернусь, мы возьмем с тобой целый ящик мороженого, потом засядем, как в детстве, будем есть и разговаривать. Я тебе все-все расскажу про Баку, а ты мне расскажешь, почему последнее время такая… дерганая.

– Поговорим, сестренка, поговорим, – сейчас в голосе светловолосой лярвы мне слышалась угроза.

Таня стала активнее меня отталкивать, небезосновательно полагая, что я слышу их разговор.

– Юляш, до свиданья… Люблю тебя, голубоглазка.

Танино «люблю» резануло ножом по сердцу. Наверное, Андалузской красавице будет очень больно узнать о том, что болтает и делает за ее спиной младшенькая сестричка.

Таня отключила телефон. Надо стереть из своей и ее памяти любые мысли и воспоминания об этом голубоглазом псевдоангеле. Юля – ее сестра, Шувалов. Мать твою, ну почему сестры оказались такими разными?! Нет, сегодня вечером не позволю Тане думать ни о ком другом, кроме себя и нашей любви. Подхватил Андалузскую красавицу на руки и понес в ванную комнату.

– Боже, Шувалов, как красиво! Не думала, что ты такой романтик.

– До романтика мне очень далеко, я вообще больше циник. Но как говорил Козьма Прутков: «Хочешь быть счастливым, будь им!». Так вот, я хочу быть счастливым сейчас…

Медленно, наслаждаясь моментом и легкой дрожью, прошедшей по Таниному телу, стал поднимать подол длинного синего платья вверх по стройным ножкам, бедрам в черных трусиках, почти плоскому животику, потом показались ее великолепные грудки, наконец, ткань снова открыла блестящие шоколадные глаза моей Андалузской красавицы и темные локоны ее волос. Отбросил платье на пол. Красавица Таня расправила плечи, а на щеках заиграл румянец смущения. Удивительно, сколько раз я уже видел ее обнаженной, сколько раз брал это идеальное тело, трахая, как мне заблагорассудится, а она все равно скромничает. И черт, такая реакция одновременно умиляла и распаляла мое мужское Эго. Захотелось сделать что-нибудь развратное, пошлое, попытаться сбросить своими поцелуями и касаниями охватившее ее смущение, или же, наоборот, до предела его усилить.

– С таким идеальным телом разве можно стесняться?

– Я не стесняюсь, Шувалов.

Теперь темные глаза смотрели с вызовом. От ее вызова я всегда зверею. Таня завела руки за спину, одно неспешное движение и черное кружево, прикрывающее соблазнительные грудки, упало на пол. Черт… Она великолепна, идеальна, божественна!