Не смей меня целовать

Заставить признать мир сном? Задачка. Пока думала, как убедить целую академию, что всё вокруг нереально, а им нужно очнуться, чуть не опоздала на стычку Алекса и суккуба. Тяжёлый у него сегодня день.

— И вот ещё. Перестань ходить на кладбище. Выглядит подозрительно. Не послушаешься, и придётся сравнять её могилу с землёй.

Дверь в комнату громко захлопнулась за двойником, а мой неистинный поднялся на ноги, не скрывая злую усмешку на лице. Он отряхнулся и в этот раз направился в противоположную сторону, прямо ко мне.

— Она что-то подозревает, — сообщил Алекс. — Надо торопиться.

— Ты по этой причине нарушаешь сценарий?

— Несколько минут ничего не решит, напиться всегда успею, — отмахнулся парень и повёл меня в архив. — Придумала что-нибудь?

— Основная проблема заключается в Лете? Маре важно не допустить наступление осени, потому мы застряли в этом дне? Он последний…

— Типа того. Теобальд управляет только миром Вечного Лета. А суккуб управляет нашим блаженным Мотыльком.

— А что если ударить, откуда суккуб не ждёт? — я задумчиво накрутила прядь на палец, вспоминая одну грустную песенку.

— Рассказывай!

— Алекс, насколько сильно я нравлюсь тебе?

— Что за вопросы? — парень подозрительно изучал меня.

— Нам не нужно будить всех, нужно разбудить одного, и я знаю способ, но я не справлюсь одна. Ты готов сделать всё, что я скажу?

Алекс

Если бы Аня задала этот же вопрос в другой обстановке, я бы непременно решил, что она флиртует со мной. Тем более вчера я фактически признался ей в любви. Увы, расшифровать всё это можно так: «как далеко ты готов зайти ради меня?». Эх, глаза ей оказалось недостаточно. Что ж посмотрим, чего хочет моя неистинная половинка.

— Ты знаешь песню?

Возможно, следовало съязвить. Сколько в разных мирах песен. Тысячи? Миллионы? Но отчего-то я сразу догадался, о какой именно песне спрашивает Аня. Виновато ли в этом наше ложное запечатление, или я просто чёртов экстрасенс, но я понял всё с первого раза, только на всякий случай переспросил, стараясь унять панику и дрожь в голосе:

— Какую песню?

Аня запела, поднимая в памяти старые строчки, от которых сжималось сердце и хотелось в голос закричать ей: ОСТАНОВИСЬ. ХВАТИТ МУЧИТЬ МЕНЯ. Но как парализованный, я зачарованно слушал и чувствовал, как к моим ногам падают ядовитые иглы, терзавшие сердце всё это время.

Мы не встретимся с тобой

В мире этом, в мире том.

Смерть костлявою рукой

Наградила вечным сном.

Я уснул, ты ожила.

Я очнулся, дремлешь ты.

В волосах моих зола,

В волосах твоих цветы.

Это моя песня. Она про меня. Мою Яннару забрала смерть, и мы никогда не найдём друг друга, потому что она была девушкой с чистой душой, а я отвратительное чудовище, наворотившее столько дерьма в жизни, что не отмыться. Прислуживание суккубу лишь малая часть моих прегрешений. Яне удалось найти во мне хоть что-то хорошее и вытащить наружу. Пусть благодаря запечатлению, но я поверил, что смогу стать лучше. А потом она умерла. Что я должен был делать?! У неё не было родни, и организация похорон легла на мои плечи. Всё, как в тумане. Я даже не помню, какие цветы выбрал для украшения её волос. Помню, что там были цветы, а у меня появилась седина, затерявшаяся среди светлых прядей.

Это моя песня! Именно поэтому мне так сложно не заплакать сейчас, когда я слышу, когда её поёшь ты, Аня. Девушка, в которую я влюбился вопреки. Сначала мне было даже жаль тебя. Никчёмное существо, прозябающее за прилавком магазинчика для питомцев, живущее в одиночку в съёмной квартире. Я полагал, что твоя жизнь не стоит ничего, и я вправе забрать её и подарить той, кому она нужнее. Но столкнувшись с твоей непосредственностью, с попытками бороться, с отражением фейерверка в глазах. Я сломался и впервые захотел стать лучше не ради кого-то, а ради себя. Ты вряд ли будешь моей, так что всё по-честному, я делаю это не для того, чтобы впечатлить тебя.

И всё же… Почему ты спела это?!

— Я долго думала. Цветы в волосах… Возможно, здесь имеется в виду обряд погребения. Прости за вопрос, просто ты наверняка знаешь…

— Да. Именно так.

Боги, как легко говорить об этом сейчас. Мне не больно. Уже не больно.

— Отлично. Отлично…

Бормочет что-то себе под нос и мерит коридор шагами, а у меня появляется неприятное предчувствие.

— Помоги мне умереть?

— Что?

ЧТО?!

— Алекс, так надо. Если я важна тебе, ты сделаешь, что я прошу. Я должна умереть, тогда Тео очнётся и спасёт этот мир.

— Ты это из-за глупой песни решила?

Она ещё большая идиотка, чем я. А ведь я тоже думал, что если умру, что Яннара вернётся. Именно тогда суккуб и нашла меня. Посмеялась над наивностью и приняла облик любимой. Я омерзителен, я повёлся на обман и иллюзию.

— Она не глупая. Пепел, цветы. Она о нас с Тео. Ты должен помочь.

Сколько отчаяния в голосе. Как знакомо. В такие моменты это у неё можно просить всё что угодно в обмен на ответную услугу. И я попрошу. Потому что я неположительный герой. Потому что я это я.

— Хорошо. Но ты должна понимать. Что ни ты, ни я, ни Тео умереть не можем. Суккуб не позволит. Ей мы нужны живыми. Значит, надо придумать иной способ. У меня есть кое-что на уме…

— Но?