Не смей

- Кирилл? – Она тянет брюнета за шею, разворачивая к себе. – Это не твоя вина. Это просто издёвка судьбы. – Задвигая в уголок несвоевременные воспоминания о пожаре, в котором она потеряла родителей. Она тоже винила себя. – Эти испытания даются нам для того, чтобы мы стали сильнее. Чтобы мы были готовы. Чтобы мы научились ценить то, что действительно важно.

- Я люблю тебя, Камилл… – Срывается с его губ. Так внезапно. Неожиданно даже для него. Соболев испуганно смотрит на её вытянувшееся лицо, и громко сглатывает накопившуюся слюну.

Девушка затихает. Распахивает глаза. Взмахивает ресницами, пытаясь прийти в себя…

- Я люблю тебя. – Повторяет Кирилл шепотом. Смотрит на девушку, ожидая реакции. Правильной реакции. Той, от которой он почувствует крылья за спиной.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

- Любишь? – Будто не расслышала.

Брюнет кивает.

Да… ты мои лёгкие… без тебя я дышать не могу…

И, возможно, если бы не его признание, она бы так и молчала, прикрываясь фразой “он для меня очень важен”...

- Я тоже тебя люблю. – Обдаёт теплом его лицо, и мягко прижимается к полным губам. Не сдерживает улыбку, когда слышит его тихое рычание… и сбрасывает с себя простынь, в желании быть невыносимо близко. Чтобы гореть. Чтобы плавиться от его касаний…

Совершенно незнакомое ей чувство эйфории. Словно всю голову почистили. Ни мыслей, ни заключений. Девушка очнулась в кромешной темноте. Её тошнило. Запах сырости разъедал носоглотку. Противно…

Так и не поняв, где она, Саша снова провалилась в тягучий сон.

Глава 40

Камилла

Три часа. Мы просидели за столом с моими бабушкой и дедушкой целых три часа! Я искусала себе все губы. Щёки с внутренней стороны были истерзаны. Если бы у меня была привычка грызть ногти, я уверена, что мой маникюр сегодня был бы безнадёжно испорчен.

Казалось, что Кирилл чувствовал себя с моими родными, как рыба в воде. Хотя, по пути ко мне домой, он нервничал не по-детски. Но, судя по всему, собрался и постарался расслабиться.

Бабушка выловила меня на выходе из ванной, и затолкала обратно. Никогда не видела её такой оживлённой. Глаза горели, как у девчонки.

- Ты бы видела, как он на тебя смотрит, девочка моя! – Трясла меня за плечи, словно это ей сейчас глазки строили. – Не вздумай брыкаться! – Меняется в лице, сводя светлые брови на переносице. – Упустишь его, я сама лично тебя высеку лозиной!

Конечно, не высечет, но наверняка всю душу из меня вытрясет… я знаю бабушку…

Как ему удалось обаять её за такое короткое время?

Проводив Кирилла, я разлеглась на своей кровати, и мечтательно уставилась в потолок.

Он так сильно изменил меня. За такой короткий срок.

Я не могла выйти из состояния постоянных переживаний. Я винила себя в потере ребёнка, я каждый божий день возвращалась мыслями к тому моменту, когда почувствовала первые недомогания. А потом слова врача, о том, что моего ребёнка не удалось спасти. Мне не дали на него взглянуть. Хотя, это был, хоть и не до конца сформировавшийся, но человечек. Крошечный, невинный…

Уже сейчас я понимаю, что это было правильным решением. Если бы я его увидела… даже не знаю, смогла бы я это пережить? Не представляю, какого это, смотреть на своё мёртвое дитя…

И я изо дня в день прокручивала в голове эти мысли. Они съедали меня, мучили. Превращали в озлобленного человека без цели. Без смысла. Просто злиться на весь мир. Вот, что было для меня смыслом.

А потом появился он. Терпел мои выходки, мои грубые слова. Незаметно прокладывал тёплую дорожку к моему сердцу. Наши с ним глупые, но такие отчаянные перепалки, возвращали меня в реальность. Клешнями вытаскивали из трясины злобы на весь мир. Он перетягивал одеяло на себя, принимал все мои ядовитые выпады на себя. И я сама не заметила, как неприязнь и раздражение превратились во что-то большее. Во что-то тёплое, что так и рвалось наружу.

Я поднялась с постели и достала из сумки телефон.

Включив его всего лишь раз, вчера поздно вечером, и на пару минут, я позвонила бабушке, чтобы предупредить её о том, что останусь на ночь в доме у Соболевых. Отзвонилась и пролистала сообщения. Увидела, как минимум шесть оповещений о том, что мне пытался дозвониться Денис, и снова выключила телефон.

Сегодня ночью, в ответ на его откровения, я поделилась своими. Я рассказала всё, что происходило между мной и Денисом за последние пару месяцев. Я рассказала ему о том, как мой бывший меня ударил. Впервые за несколько лет, что мы были вместе. И о найденных наркотиках тоже рассказала.

- Значит, я оказался прав… – Подытожил Соболев, видимо, вспоминая, как сам стал свидетелем его неадекватного состояния.

- Я сегодня куплю тебе новую сим-карту, Ками. А как только мы закончим ремонт… – От нечаянного напоминания мне становится стыдно. Я недобросовестно выполняю свою работу… делаю для себя вывод: нужно работать с теми людьми, с которыми тебя не связывает ничего, кроме рабочих моментов. Иначе… о профессионализме не может быть и речи… – Ты переедешь ко мне.