Не снимая обручального кольца

– Сука, открой дверь! – Саша уже не просто орал. Его голос срывался на визг. Я отключила телефон. Дети были у Наташки, поэтому я была за них спокойна. Как чувствовала, что надо их отправить к ней! Она сама предложила переночевать у нее, от ее дома до аэропорта было намного ближе. Наверное, сегодня тоже стоит переночевать у нее. Саша в таком состоянии не уйдет, а будет стучать в дверь, по окнам. Может, соседи вызовут полицию? Впрочем, нет. Они никогда не высунут свои носы из теплых квартир. Даже тогда, когда Саша избивал меня, они тихо слушали наши скандалы, а потом делали вид, что ничего не слышали. Настроение испортилось. Я представила пьяное Сашино лицо: стеклянный мутный взгляд, пена, в уголках синеватых губ, раздувающиеся от ненависти ноздри, пальцы, сжимающиеся в кулаки. Я, вдруг резко почувствовала запах дешевого алкоголя, смешанный с запахом сигарет, и какой-то закуски. Желудок, неожиданно, свело. К горлу подкатил тошнотворный комок. Я глубоко вдохнула речной московский воздух. Постепенно отпустило желудок, тошнота исчезла так же внезапно, как и появилась. Сердце и разум снова наполнились ненавистью к этому человеку. Я уже не видела ни прекрасных московских улиц, ни куполов церквей, ни счастливые лица людей. Перед глазами стояло пьяное, мерзкое Сашино лицо. Я поняла, что это никогда не закончится. Он так и будет приходить ко мне под разными предлогами, и оставаться. А потом, он снова будет пить, а я его ненавидеть и гнать прочь. Сначала он будет хорошим и работящим, заботливым и любящим. А потом, напившись, будет говорить о том, какая я тварь, и как он меня ненавидит. Наверное, нужно обменять квартиру. Только где взять почти пол миллиона, чтоб погасить долг по ипотеке? Я не хотела вмешивать в это дело ни Макара, ни, тем более, Арсена. Это была моя проблема, и решить ее я должна была сама. Гулять по Москве расхотелось. Я направилась в аэропорт.