Не соблазняй меня

— Эйдриан… — Джеки, чуть приподняв голову, посмотрела на него. — Это же мой отец. Он меня воспитывал.

— Ну и что?

— Что ж, если ты не понимаешь, придется тебе объяснить. — Джеки поднялась и начала расхаживать по комнате. — Мои родители развелись, когда мне было пять лет. После этого я жила с дедушкой и бабушкой в Корпус-Кристи, но летом отец брал меня к себе на судно, и мы жили близ Карибских островов.

— На «Пиратское счастье»?

— Нет. «Пиратское счастье» в то время было еще развалюхой. Мы вместе его ремонтировали, когда отец приезжал навестить меня и своих родителей. У него было еще одно судно — парусник, достаточно просторный, чтобы там жить. Отец сдавал его в аренду вместе с обслуживанием желающим поплавать вокруг островов. Это был для него лишь один из способов заработать себе на жизнь. Основной заработок шел за счет подводных погружений.

— А как можно заработать на подводных погружениях?

— У отца был просто дар отыскивать на дне затонувшее добро — не только старинные испанские дублоны (хотя ты даже представить себе не можешь, сколько их на дне залива), но и недавно утерянные драгоценности. Вот так он сумел накопить денег на ремонт «Пиратского счастья».

— Твой отец заработал подводными погружениями столько, что хватило выкупить и отреставрировать балтиморскую шхуну?

— Да. — Джеки прислонилась спиной к туалетному столику. — Ты не поверишь, если я скажу тебе, что можно найти с металлоискателем на дне возле пляжей, особенно в курортных зонах. Представь себе, сколько туристов, натираясь маслом, с кольцами на пальцах, с бриллиантовыми украшениями и прочими драгоценностями ныряют в соленую воду. Каждое лето мы добывали золота и драгоценных камней на тысячи долларов.

— Надо же! Как просто! Почему же все остальные этим не занимаются?

— Это вовсе не так просто. Тут требуются определенные навыки. Даже если бы до отца пляж прочесали десять человек, львиная доля трофеев все равно досталась бы ему. То же и с затонувшими кораблями. Он так преуспел в этом деле, что среди охотников за сокровищами о нем ходили легенды. Его специально нанимали для совместных погружений на дно.

— Не понимаю, в чем тут мошенничество.

Джеки, досадливо вздохнув, обеими руками провела по волосам.

— Во-первых, потому, что разорять затонувшие суда противозаконно. В Карибском море это еще может сойти с рук, но не здесь, в Штатах. И потом… — Она сделала глубокий вдох. — Отец промышлял не только этим.

— Вот как?

— Да. — Джеки потерла ладонью живот, пытаясь унять изжогу. — Совершая с туристами на своем судне морские прогулки, он плел им истории о Жане Лафите, которые передавались в нашей семье, наверное, из поколения в поколение, а затем как бы невзначай «проговаривался», что у него имеется письмо, где указано место затопления сокровища Лафита, причем заявлял, что сокровище это находится вовсе не на территории Техаса, как многие полагают. Говорил, что Лафит, направляясь в Южную Америку, вез с собой крупный груз золота и потерпел кораблекрушение где-то возле южных островов Вест-Индии, где в конце жизни занимался пиратством. «Если бы только у меня были деньги отправиться на поиски этого корабля», — говаривал папа. И люди иногда… попадались на эту удочку. — Джеки отвела глаза. — По возвращении домой они высылали папе крупные суммы денег на эту, с позволения сказать, экспедицию.

Эйдриан смотрел на повернутое к нему в профиль лицо Джеки. На ее щеках проступили красные пятна.

— Значит, твой отец был мошенником? Но какое это имеет отношение к тебе?

— Господи! — Джеки оттолкнулась от туалетного столика и снова принялась ходить взад-вперед. — Я же тебе сказала, мы жили вместе, и все это происходило на моих глазах.

— Хочешь сказать, ты помогала ему?

— Пф! — Вытащив из кармана джинсов желудочные таблетки, Джеки взяла одну и положила в рот. — Сначала я была слишком мала и ничего не понимала. Лишь когда я подросла, до меня дошло, что мы бессовестно выманиваем у людей их кровные деньги. У людей, живущих у нас на борту. Мы жили с ними бок о бок не один день, сближались с ними, слушали рассказы об их семьях, они делились с нами своими мечтами о том, на что потратят свою долю, когда мы найдем сундук с золотом. Некоторые из них были полными кретинами, но встречались и хорошие люди.

Джеки отошла в противоположный конец комнаты и повернулась к Эйдриану спиной.

— Ты знаешь, каково это — изо дня в день смотреть в лицо человеку, зная, что собираешься лишить его накоплений всей его жизни? Порой мне становилось невыносимо. Даже в зеркало на себя было противно смотреть.

— Сколько тебе было тогда? — Эйдриан тоже поднялся — ему захотелось видеть ее лицо.

— Когда это началось? — Джеки оглянулась на него через плечо. — Не знаю. Я была уже достаточно большая, чтобы ходить по палубе и не свалиться за борт.

— Нет, когда ты перестала помогать отцу?

— Уже довольно взрослой. Мне нужно было покончить с этим раньше. — Джеки приблизилась к окнам и, отодвинув одну из полупрозрачных штор, устремила взгляд на море. — Как только я все поняла, я должна была прекратить ездить к нему каждое лето. Вот только…