(Не)согласная невеста

Он бросил тоном, за которым явная ухмылка:

– Ничего, милая, ты привыкнешь. И согласишься.

Я даже поперхнулась.

– К такому?! На такое?! Вы слишком плохо меня знаете.

Меня всю колотило. В голове не укладывалось, что секунду назад произошло, и что могло бы произойти, не появись эта женщина в центральном зале. Нужно хоть у девочек спросить, как оно вообще бывает… а то я только из лука стрелять и по лесам бегать. Тоже мне, леди…

Магия в груди дергалась и пульсировала колючками, словно тоже пытается восстать против вопиющего вторжения. Неужели нареченным позволено вот так лапать невест?

– Я ухожу, – резко произнесла я, – и не вздумай идти следом. Не хватало еще, чтобы кто-то увидел, как мы выходим из либрариума вместе, в такой час.

Он растерянно усмехнулся.

– Так как же я тогда покину его, малышка?

– Как хочешь. Можешь в окно вылезти. Не знаю. Это не мои проблемы. Но не смей портить мою репутацию. Она и так на волоске.

С этими словами я развернулась и решительно направилась между стеллажами к выходу.

Едва развернулась к нему спиной, вся бравада слетела, как пыль со старого фолианта. Сказать, что я шокирована, это ничего не сказать. На коже все еще горели его прикосновения, тяжелые, густые, как патока, почему-то жутко хотелось помыться прямо сейчас, пусть даже в либрариуме.

Я надрывно, как после истерики вдохнула. Кажется, до ума еще не до конца дошло, что сейчас случилось. Самое время биться в истерике и кричать о поруганной чести, но у меня так во рту пересохло, что язык прилип к небу.

Удивительно, как еще смогла разговаривать с ним после всего. Он же целовал меня, трогал… Светлые боги… где были его пальцы…

От этой мысли к щекам прилил такой жар, что покраснели, наверное, и кончики волос. Хотя куда сильнее, они и так рыжие. Собственное невежество показалось еще более глупым и постыдным, чем прежде. Ведь раньше не задумывалась, как именно все происходит. Знала лишь, что в начале бывает больно, а потом нет. И все. Хотя загадочные улыбки служанок дома говорили, кроме этого есть еще что-то, но посвящать в подробности меня никто не торопился.

А тут этот жених.

Настойчивый, дерзкий. Может, познакомься мы в других условиях, я могла бы дать ему шанс. Но его нападение, а иначе это назвать нельзя, оборвало все на корню.

И при его появлении меня охватывает тревога. Три вещи пугают до дрожи: дымка вокруг его лица, необходимость отдать магию и, собственно, поведение самой магии. Никогда прежде она так не ершилась. Возможно, ей передалось мое состояние, истерическое, взвинченное и возбужденное, но к книге она меня привела сама, значит и эта реакция могла быть самостоятельной, интуитивной.

Неужели теперь все время будет так? Нападки, оборона, нападки, оборона…

Я сделала глубокий вдох и минут пятнадцать ходила мимо стеллажей, успокаивая нервы и приводя в порядок дыхание. Не хотелось показаться перед кем-то с перекошенным от ужаса лицом.

Дрожь все не унималась. Еще бы, после такого. Магия тоже буйствовала. И все же мне кое-как удалось совладать с нервами.

Направляясь к выходу из коридоров стеллажей решила во всем разобраться. Постепенно, но точно. И со снами, и с этим дымчатолицым женихом, который чуть не окосел от вожделения, и с интимным вопросом.

Оказавшись в главном зале возле стойки, обнаружила за ней высокую худосочную женщину в очках возрастом от сорока до шестидесяти. Седые волосы на голове стянуты в пучок и закручены в гульку. Одета в простое серое платье с белой оборкой по краю и воротнику, губы сжаты в тонкую линию, смотрит на меня строго и вопросительно.

– Мисс, потрудитесь объяснить, что вы здесь делает? – спросила она.

Ее голос прозвучал так, что сразу захотелось выпрямиться и рассказывать свод законов Алмории. Меня потряхивало, горло сжималось от страха и других смутных состояний, и все же перед этой женщиной действительно выпрямилась.

– Извините, – сказала я, прокашлявшись, – не знала, что сюда нельзя.

Женщина оглядела меня оценивающе, взгляд задержался на чуть перекошенной оборке подола. Представляя, что она сейчас подумает, я превозмогая нервную дрожь и борясь с пересохшим языком, быстро проговорила:

– Пришлось забраться на лестницу в дальнем отделении.

– И зачем вам понадобилось лезть на лестницу в дальнем отделении, – спросила библиотекарь, глядя на меня поверх очков. – Да еще и в такую рань?

Я изо всех сил старалась выглядеть невозмутимой, хотя давалось это тяжко, особенно когда кожа еще помнит жадные прикосновения.

– Не спалось, – ответила я, разводя руками и натягивая улыбку. – Хотела почитать про призраков и как с ними бороться.

Левая бровь библиотекаря приподнялась, она чуть спустила очки и переспросила:

– Призраков? Вас что, преследует мятежный дух усопшего?

– Пока не знаю, – честно призналась я, про себя радуясь, что удается отвлечь внимание от моего подозрительного вида. – Но было бы неплохо проверить.