(Не) Сокровище капитана (СИ)

Я замерла — было что-то в его голосе, разом отбившее желание спорить. Пират сунулся в сундук, извлек отрез шелка — роскошного, такой впору только королеве носить. Повторил:

— Стой смирно!

Замотал меня в этот кусок шелка, точно гусеницу, вытащил из моего сжатого кулака пару булавок, что я успела подобрать, подколол край отреза. Оглядел меня критическим взором.

— Сойдет. За мной.

Я засеменила следом — туго обмотанная вокруг бедер ткань не давала шагнуть как следует, юбки, к которым я привыкла, давали куда больше простора. В очередной раз не рассчитав шаг, я пошатнулась, и если бы не рука пирата, шлепнулась бы. Блад ругнулся себе под нос, а потом просто перекинул меня через плечо, точно куль с мукой. Я взвизгнула, заколотила кулаками по его спине.

— Уймись, или снова по мягкому месту прилетит, — рявкнул он.

Я перестала брыкаться, но смолчать не смогла.

— А тебе только повод дай, что ли, руки распустить? Поставь меня, я девушка, а не мешок с навозом!

— Норов у тебя похуже, чем у мешка с навозом будет, — фыркнул Блад, продолжая меня тащить куда-то вниз.

— Ах, ты…

— Придержи язык, — негромко и буднично велел он и что-то такое прозвучало в голосе, что я мигом захлопнула рот.

Я задрала голову, чтобы увидеть хоть что-то, кроме его поясницы. Получилось так себе — кругом стоял полумрак, в котором виднелись человеческие фигуры. Я ждала насмешек, но людям явно было не до меня. Что-то скрипело, что-то стучало, кто-то поминал родственников «ленивого тупицы» и их противоестественные связи, кто-то отчаянно богохульствовал. Я дернулась заткнуть уши, и уронила руки. После всего, что сегодня произошло, едва ли я смогу ощущать себя леди. Кровь прилила к голове, зашумела в ушах, стало трудно дышать, но прежде, чем дурнота превратилась в невыносимую, Блад поставил меня на палубу. Я пошатнулась — от резкой смены положения все закружилось — и упала бы, не придержи капитан меня за талию.

Ждать, пока я восстановлю равновесие, он не стал, скомандовал:

— Голову береги! — И потащил меня вперед, сквозь низкую дверь. Чтобы пройти в нее, даже мне пришлось наклониться, а уж Блад и вовсе согнулся в три погибели.

Здесь было светлее — в дальнем конце помещения сияли два осветительных шара, зачем-то заключенные в сосуды, и судя по тому, как дробился и переливался свет, сосуды эти оказались из хрусталя. Рядом с потемневшим деревом, какими-то бочками и сундуками, прикрепленными к полу, мешками, сваленными вдоль стен, в помещении едва ли в полтора ярда высотой этот хрусталь, сияющий холодным магическим светом, казался особенно неуместен.

Между осветительными шарами виднелась дверь, к которой стояла очередь из полудюжины согбенных мужчин, почему-то сплошь босых. Из двери вынырнул один, держа перед собой несколько медных цилиндров, исчез там, откуда мы пришли, после него за дверь юркнул еще один.

— Устраивайся вот здесь, сокровище мое, — Блад подпихнул меня к груде мешков. — Там шерсть, тебе будет удобно. Можешь даже вздремнуть, если получится.

Остальные грянули хохотом, я вздрогнула.

— Под пушки отлично спится, — произнес кто-то с сильным беркивским акцентом, и я прикусила губу.

В мамином выговоре нет-нет да проскальзывали такие же грассирующие нотки, и, хотя грубый голос моряка вовсе на нее не походил, я вдруг особенно ясно ощутила, что маму больше не увижу.

Нет, нельзя плакать! Я шмыгнула носом и опустилась на мешок. В самом деле тут мягко, и сидеть было бы удобно, кабы не узкая ткань, сковывающая движения.

Пока я возилась, устраиваясь, Блад оглядел собравшихся. Странно, даже сейчас, согнувшись, он выглядел сильным и гордым.

— Если кто девчонку хоть пальцем тронет, останется без руки и без компенсации за увечье. Всем ясно?

— Да, капитан! — рявкнула дюжина глоток, и я подпрыгнула, едва не прошибив головой низкий потолок.

— Куда ты меня привел и зачем? — спросила я, видя, что Блад собирается уходить.

— В самое безопасное место корабля, — ответил он.

Снова раздались смешки, и он добавил:

— Если, конечно, ты не решишь побаловаться здесь огненной магией или пустить молнию.

«Опять издеваешься?» — хотела я спросить, но вовремя прикусила язык — пожалуй, при его подчиненных стоило быть повежливее. То, что Блад простит один на один, он едва ли спустит на людях. Поэтому я лишь сказала:

— Я не способна к стихийной магии.

— Не уверен, — протянул он.

Я — женщина, или он и в этом не уверен? В который раз я прикусила язык, не стоило обсуждать подобные вещи сейчас.

— Крюйт-камера — самое защищенное место корабля. — Блад стал серьезным. — Здесь для тебя безопасней всего, когда наверху идет бой. Сиди тихо, не путайся под ногами, и, когда все закончится, я заберу тебя отсюда. Поняла?

— Да, капитан, — улыбнулась я. — А что такое крюйт-камера?

— Вернусь — расскажу, — пообещал он. — Надеюсь, ты не успеешь по мне заскучать.