(Не) Сокровище капитана

Я распахнула дверь, вылетев из каюты, и оказалась нос к носу с крепким мужчиной, одетым в когда-то богатую, но теперь засаленную одежду. Я и пикнуть не успела, как он ухватил меня за локоть и протащил вверх по лестнице — то есть трапу — на палубу.

Когда я выбралась из полутьмы каюты, куда свет еле пробивался из-за чужого корабля, заслонившего иллюминатор, солнце ослепило, и теперь я видела лишь очертания фигур, но не лица. Морской воздух после духоты каюты кружил голову не хуже вина. К запаху моря примешивался — совсем немного, видимо сдуло ветром — запах пороха и еще какой-то незнакомый, отдающий железом.

— Сам ты старуха! — выпалила я, сощурившись против солнца.

Ответом мне стал дружный мужской хохот и сдавленная ругань капитана.

— Немолодая вдова, значит, — промурлыкал обладатель баритона.

Проморгавшись, я, наконец, смогла его разглядеть. Высокий, широкоплечий, длинные темные волосы рассыпались по плечам. Свои, не парик: не завиты и не присыпаны пудрой. Одет как джентльмен: в черный камзол плотного шелка, разве что неожиданно строгий, всех украшений — серебряный позумент вдоль края борта. Под ним черный же жилет, на истинную стоимость наряда намекали лишь серебряный шнур застежки да такие же пуговицы.

Мужчина подошел ближе, приподнял мне подбородок, вглядываясь в лицо серыми глазами.

— Как тебя зовут, сокровище мое?

Жаль, веера нет, стукнуть его по руке. Я дернулась, отстраняясь от бесцеремонного прикосновения.

— Мы не представлены, и я не могу с вами разговаривать.

— Ах, простите. — Его смешок словно бархатом прошелся по коже. Мужчина обернулся. — Господин капитан, представьте меня леди.

— Я не обязан знать всех головорезов Скайдорских морей — процедил капитан.

Он был без шпаги, с прорехой на рукаве, бледный и всклокоченный, но все же не выглядел жалким.

Стоявший по правую руку от него мужчина со шрамом через пол-лица грубо пихнул его в бок.

— Имей уважение к капитану!

Наш капитан скривился, но ничего не ответил. Мужчина в черном ухмыльнулся.

— Мое имя — Блад. Генри Блад.

Услышав имя пирата, Райт переменился в лице. Я сглотнула вставший в голе ком. Человек, покушавшийся на жизнь королевы, лишенный за это титула и земель и приговоренный к казни. Сбежавший их тюрьмы, из которой, как считалось, нельзя сбежать. Объявивший войну всему флоту королевства Наровль. Человек, за голову которого была назначена награда золотом по весу.

Я думала, он куда старше, суровый воитель с печатью рока на челе. А он выглядит ровесником моего старшего брата! Даже младше, наверное. Когда вот так ухмыляется — больше двадцати пяти и не дашь.

— Итак, представьте меня леди, — продолжал он.

Капитан Райт заколебался, но острие клинка, проткнувшее камзол под ребрами, перевесило гордость.

— Леди Эмма, разрешите вам представить господина Генри Блада, — выдавил капитан.

— Лорда капитана Генри Блада! — снова пихнул его в бок головорез со шрамом.

— Лорд Генри, — капитан снова скривился, ибо какой лорд из беглого преступника! — представляю вам леди Эмму Бонни, графиню Атрорскую.

Генри Блад снял шляпу, отвесил издевательски-изящный поклон. Прямо-таки идеальный поклон, словно стоял не на качающейся палубе, а посреди бального зала.

— Счастлив знакомству, миледи. Извольте проследовать на мой корабль.

Да неужели? Забыв обо всех правилах приличия, о том. что кругом орава незнакомых мужчин — да плевать, пусть думают что угодно, главное, что монастырь отменяется! — я бросилась ему на шею.

— Спаситель вы мой!

Если он и удивился, то совсем ненадолго, и времени даром терять не стал. Одной рукой обвил мою талию, притиснув к своему телу, второй подхватил под затылок, и шершавые губы накрыли мои. Задохнувшись от возмущения, я попыталась его отпихнуть — тщетно, мышцы под моими ладонями казались отлитыми из стали. Поцелуй длился и длился, язык проник мне в рот, дразня, и мои губы дрогнули, отвечая, подчиняясь его настойчивости. Целовался он умопомрачительно — в прямом смысле — словно затмение нашло, так что я и думать обо всем забыла, кроме пальцев, перебирающих мои волосы, мягкого касания усов, и бороды, и настойчивых губ.

Я не сразу поняла, когда он, наконец, меня выпустил — кружилась голова. Шум в ушах заглушал свист, улюлюкание и смех. Я хватанула ртом воздух.

— Да ты не промах, сокровище мое, — рассмеялся пират, не торопясь разжимать объятья.

А целуется он лучше Джека… при этой мысли перед глазами потемнело, корсет сдавил грудь[1], и если бы Блад до сих пор не обнимал меня, я бы свалилась в обморок прямо на палубу. Как я могла увлечься поцелуем другого мужчины, когда у меня есть любимый?

— Не твое и не сокровище! — огрызнулась я, вырываясь.

В конце концов, он первый начал мне «тыкать». И вообще, говорить «вы» человеку, который, который… Да после такого поцелуя он на мне жениться должен!

— И в самом деле! — подал голос тот, со шрамом, что стоял подле капитана нашего корабля. — По закону братства, добыча принадлежит всем поровну!