Не сотвори себе кумира

– Извините, но что-то не верится. Как так? Получается, что крупный бизнесмен после смерти сына теряет половину бизнеса, подаренного сыну, причем эта половина бизнеса достается женщине, с которой сын уже фактически не живет три месяца, то есть «чужой тете». И вы хотите мне сказать, что крупный бизнесмен, будет в такой ситуации молчать? Да, он будет землю носом рыть, чтобы вернуть все свои богатства. Что же вы молчите, Екатерина Дмитриевна?

– Я же – «чужая тетя», откуда мне знать, спросите лучше у Матвея Тимофеевича – не смутившись, как ни в чем не бывало, парировала Катя.

– Не беспокойтесь, у Матвея Тимофеевича мы обязательно спросим, только он попросил нас дать ему спокойно похоронить сына, а уж потом проводить опросы.

– А мне, Семен Семенович, разве нельзя тоже дать спокойно похоронить мужа, а уж потом задавать ваши странные вопросы? Вы же убедились, что в моем паспорте стоит штамп о регистрации брака с Ворониным Денисом Матвеевичем, так что ваша версия о «чужой тете» на данный момент не работает. Один знакомый сыщик говорил мне, что полиция работает по факту, а не по домыслам и своим ощущениям. Вам кажется, что мы хотели развестись, а, вдруг, мы жили отдельно, чтобы лучше проверить свои чувства.

Катя просто не узнавала себя. Что с ней случилось, откуда у нее неожиданно появилось желание препираться, да еще не с кем-нибудь, а со следователем, который подозревает ее во всех смертных грехах? Но, похоже, и на сыщика ее пламенная речь произвела сильное впечатление, поскольку, оторопело выслушав ее, он предложил:

– Ну, ладно, Екатерина Дмитриевна, вы в следственном комитете провели уже очень много времени, давайте, на сегодня завершать нашу беседу. Но, надеюсь, что вы явитесь сразу по моему вызову, я вам еще позвоню. Вот ваш паспорт, телефон и талон, предъявите его на выходе, чтобы вас пропустили. До свидания, Екатерина Дмитриевна.

– До свидания, Семен Семенович.

Выйдя из следственного комитета, Катя, на всякий случай, глянула в телефон, кажется, майор Пронин грозился еще раз сегодня побеседовать с ней. Но, к счастью, от него звонка не было, и Катя с чистой совестью, с чувством честно выполненного долга решила, что может ехать домой.

Правда, когда Катя просматривала свой телефон, то заметила, что несколько раз за сегодняшний день на нем отразились звонки от ее начальницы Эльвиры Евгеньевны, поэтому решила сразу, не откладывая, пока проветривается машина, позвонить, узнать в чем дело (может быть, ее уже уволили?).

– Здравствуйте, Эльвира Евгеньевна! Извините, пожалуйста, что сразу не отвечала на ваши звонки, просто телефон забыла (не рассказывать же правду, что сыщик Семен Семенович отобрал у нее мобильник).

– Катенька, ничего страшного, хорошо, что ты мне все-таки позвонила. Нет, пока еще не поздно, я сейчас нахожусь как раз в твоей комнате, разбираюсь с этим вопросом. Понимаешь, Катя, мы сдаем в печать очередную порцию рукописей, и вот-в связи с этим хотелось уточнить. Маленькая стопочка справа на твоем столе это – в печать? Так понятно, значит, большая стопка слева – «в корзину», ясно. А раскрытая рукопись на твоем столе? Как называние? Сейчас посмотрю, ага, нашла – «Мой кумир», помнишь? Так, очень хорошо, поняла, значит, ее тоже отдавать в печать.

Эльвира Евгеньевна сделала небольшую паузу (вроде, все выяснила, можно попрощаться), но все-таки любопытство пересилило, и она продолжила:

– Катюша, надеюсь у тебя ничего не случилось? Просто ты так неожиданно исчезла, я волнуюсь.

– Но, что делать? Не будешь же на такой прямой вопрос врать. Пришлось Кате расколоться, сказать все, как есть – убили мужа. А потом выслушивать просто водопад восклицаний, причитаний, утешений и еще, бог знает, чего. Но зато закончила Эльвира Евгеньевна так:

– Катюша, девочка моя, ты можешь и на следующей неделе не выходить на работу, не спеши, приди в себя, да, не волнуйся ты, оформим задним числом.

По дороге домой в машине Катя рассуждала, что не о таких проблемах она мечтала, как те, что свалились на ее голову. Права была Наташка, которая советовала прислушиваться к народным мудростям, и не накликивать на себя беду. Но, когда Катя хотела трудностей, она, ведь, совсем не такие ужасы имела в виду. Разве она думала, что вокруг нее будут происходить убийства (причем убили близкого ей человека), а она сама может стать подозреваемой из-за каких-то косвенных улик. Действительно, вокруг нее, просто, разыгрывается настоящее американское кино, в котором присутствуют все атрибуты жанра – трупы, хороший и плохой полицейский. Хороший полицейский – майор Пронин, который делает вид, что заботится о ней, а плохой полицейский – капитан Воробьев, этот вообще уже провел пробный арест.