Не советую злить ведьму!

Ооооо, нужно было видеть лицо высочества, когда он заметил меня спокойно сидящей возле его коня. Постаралась принять невозмутимый вид, хотя хохот так и грозился прорваться наружу. Лишь Шушуня знал, как тяжело мне было держать невозмутимое лицо. Фамильяры всегда ощущают эмоции ведьм, и мой паукообразный не исключение.

Помню как выбирала себе существо, которое навсегда разделит свою жизнь с моей. Долго думала. Мои сестры по духу почти все склонялись к кошкам. Редко у кого был грызун, хотя встречались и такие. А вот мне хотелось кого-то другого. Без хвоста и усов. Мама навязывала мне морскую свинку, но я отказалась. В конце концов, только я выбираю себе фамильяра и никто больше!

Наша встреча с Шушуней произошла при довольно необычных обстоятельствах. Помню как собирала корни папоротника в полнолуние, которые требовались для настойки от икоты и тут на меня с дерева свалилось что-то маленькое. Я поспешила стряхнуть незваного гостя с моей головы, но вместо этого, паук, яркий цвет которого был хорошо виден в серебре луны, вцепился в мой палец и нагло заявил:

— Ну и что ты здесь расселась?! — я на мгновение растерялась, но потом поднесла свое восьминогое чудо поближе к лицу и дунула на него, отчего паук чихнул.

— Если ты умеешь говорить, то это не значит, что имеешь право грубить! — усмехнулась я, накрывая другой рукой восьмилапого и ощущая тепло его тела. Именно в эту минуту я осознала, что нашла именно того, кого так долго искала.

— И что?! Ты не впечатлена моим умением говорить? — возмутился он, пытаясь вырваться из сомкнутых ладоней.

— Судя по всему, твоя речь приносит больше проблем, чем пользы, — хмыкнула я, сжимая паука сильнее и начиная воспроизводить в голове слова связывающие ведьму и фамильяра.

— Ты чего это удумала? — забеспокоился мохнатый, когда я стала бурчать себе под нос заклинание. — А ну, отпусти меня! Я между прочим, опаздываю!

— Прости, но ты мне очень нужен…, — начала я, довольно кивая, так как порядок нужных слов в заклинании был верным.

— И для чего это, позволь узнать? — не унимался он.

— Ты будешь моим фамильяром! — сама не понимала, откуда взялась радость и ощущение того, что я делаю все правильно. Внутри разрасталась уверенность, что этот паук просто создан, чтобы стать частью моей души.

— Я не хочу! — завопил он. — Отпусти или укушу! Я очень ядовитый!

Сжимала в ладошках свое чудо и забыв про корень папоротника, удобнее устроилась возле дерева.

— Кусай! — произнесла я, чувствуя, что он этого не сделает. — Мне все равно нужен фамильяр, без него моя душа постепенно угасает, а никого другого я не хочу!

Восьмилапый не укусил. Больше скажу, от моих слов паучок притих, не произнося ни звука. Я прикрыла глаза и монотонно затянула выученную наизусть фразу. С каждой секундой воздух вокруг сгущался. Дышать становилось все сложнее. Я пыталась не обращать внимания на свое колотящееся сердце, но волнение все же брало свое. Когда последнее слово сорвалось с моих губ, я вскрикнула, так как по телу, с кончиков пальцев ног и до головы пробежала огненная волна. Прекрасно знала, что на моем теле и на теле паучка появится что-то друг от друга. И я очень молилась, чтобы мне не передалась его волосатость.

При соединении душ фамильяра и ведьмы, внешний вид обоих всегда меняется. У кого-то очень видны явные изменения, а у кого-то они незначительны.

Когда все закончилось и сердцебиение вернулось в норму, я медленно разжала ладони. Взглянув на своего фамильяра, который смотрел на меня полными ужаса глазами, отметила, что его ядовитый цвет немного изменился.

«Угу, значит окрас поменял. Интересно, что же изменилось в моей внешности?»

— Это что такое?! — завопил восьмилапый, как только свет луны упал на его мохнатое тельце. — Откуда у меня эти каштановые полоски я тебя спрашиваю?! Мой окрас! Мой редкий окрас! Как теперь мне привлекать самочек?!

— А ты попробуй их словами приманить, — хихикнула я, ощущая эмоции паука, что говорило о полном закреплении связи.

— Какой кошмар! — возмущался он. — Ты забрала мой цвет! А ну, отдавай обратно!

Смотрела на мохнатого не моргая. Медленно потянулась к своим волосам и подтянув хвост к лицу, поняла, что именно имел в виду паук. Мои каштановые волосы разбавили свой цвет ярко-огненными прядями.

— Мдааа, — протянула я. — Мы теперь с тобой огненно-каштановые!

— Знал бы, что ты лишишь меня красоты, никогда бы не согласился! — фыркнул фамильяр.

— Да ладно тебе, — улыбнулась я. — Мы тебе столько паучих найдем. Сам еще убегать от них будешь!

— Честно? — прищурился мохнатый.

— Слово ведьмы! — заверила я.

После этой лунной ночи, наши души соединились воедино. Помню как Шушуня долго сопротивлялся, не желая соглашаться на имя, которое я ему дала, но мне все же удалось его переубедить.

— О, боги! — раздалось над ухом, когда я вновь заерзала на коне. — Ты можешь сидеть спокойно?! — недовольство принца пришлось мне по душе и я вновь заерзала, причем еще активнее.

— Спина затекла! — хмыкнула я, не обращая внимания на шипение мужчины.

«Ти? Ты специально его доводишь?» — Шушуня зашевелился в кармане моей кофты, ожидая ответа.