Не созревшая рябина

Пытаясь поправить сползающие перчатки, фельдшер старался вырваться, больше не способный сохранять строгое выражение лица в творившемся хаосе. От нервов дернув на лице респиратор, Даня протиснулся мимо покрывающих друг друга бранью мужчины и Чижа. Он не успел сделать и шага внутрь комнаты, когда девушка, застонав с несдерживаемой животной яростью вцепилась зубами в руку фельдшера. Врач вскрикнул. Совместными усилиями у Дани получилось оттащить стучащую зубами девушку. Продолжая кричать, она не успокаивалась до тех пор, пока фельдшер не сделал ей укол.

Вводил врач обычные витамины, только для видимости хоть каких-то действий, потому что девушка в своих дерганьях опасно приблизилась к его медицинскому чемодану.

Пришлось потратить много времени, чтобы развести семью. Дочь отправилась в особую зону к остальным заболевшим, а ее родителей на время оставили в отделе полиции. В соответствии с новыми нормами, на них следовало наложить штраф за сопротивление полиции, но скорее всего все спустится на тормозах – Костя не собирался докладывать о произошедшем, попугать разве что.

Даже в отделе все еще разозленный Чиж не мог найти себе место. Стуча от скуки ногой по колесам патрульной машины, Ваня громко возмущался Дане о постигшей их несправедливости.

– Ладно, Чижик, спокойно, – Костя в утешении положил руку парню на плечо.

– Да какое «спокойно», он же совсем чокнутый! А если б он кого-нибудь убил? Он явно этого хотел!

– Он просто напуган. Как и его семья. Сам же понимаешь, люди не дураки – они прекрасно знают, что уже не вернутся домой, если уйдут с нами. Лекарства нет. Пока нет, разумеется, но прямо сейчас мы как вестники смерти.

– Как будто у нас есть выбор. Если оставить больного с остальными, то зомби станет только больше. Раз они не дураки, то должны понимать это.

– И это они понимают. Не будь таким ребенком, Вань. Эта семья попала в беду. Нам стоит быть более сочувствующими. Им нужна помощь, и мы не можем быть слишком грубыми. Наши времена еще не настолько отчаянные, чтобы забывать о человечности.

Фыркнув себе под нос, Чиж, признавая поражение, взмахнул руками и перестал спорить. Успокоившись, он пожалел о своей резкости. Совсем немного. Не потому, что он должен был пожалеть человека, пытавшегося проломить его челюсть, или его больную дочь, решившую утащить за собой в могилу бедного врача. Ему было немного стыдно за то, что Костя и другие видели его таким несдержанным придурком.

Даня с жалким видом стоял рядом. Сердце все еще бешено стучало, больше ездить никуда не хотелось.

– Остался последний, – устало пробормотал Костя.

– Разве? Этот же был последним.

– В дежурную поступил вызов от соседей. Шумят.

– Мы еще и эти должны заниматься? Какого черта?

– Больше некому. Мы и так закончили раньше остальных.

Даня стянул с себя респиратор и подошел к Чижу, с болезненным видом потирающему ушибленную скулу.

– Красавчик, – прокомментировал парня Костя и хитро улыбнулся. – Чижов, у тебя же есть доверенность от Майора? Сходите до этого алкаша, вы и сами там разберетесь. Там и до вашего коттеджа рукой подать, пешком дотопаете, комендантский час нескоро.

– Чего?

– Матвей этот. К которому нас вызвали. Его выпустили в начале года, и с тех пор он бухает. И каждую пару недель соседи вызывают к нему наряд, потому что он им не нравится. Там работы на десять минут, опросить его, да соседей, а нам ехать через полрайона, сгоняйте сами, а? Бумажки скинешь мне фоткой.

– Вот это вы хорошо придумали, а нам через эти полрайона пешком идти теперь?

Чиж долго спорил с Костей, но Даня был морально истощен для такого и предложил Ване пойти прогуляться. Тот посмотрел на него как на предателя, а Костя воспользовался моментом поехать домой. Чиж не успокоился, пока не выпросил хотя бы денег на автобус. Трое мужчин с неохотой, присущей гордым представителям власти, собрали монетами необходимую сумму и разошлись по домам.

Парни потратили полтора часа, но транспортом так и не воспользовались. Чиж мелочно посмеивался, и Даня невольно развеселился. Погода вечером стояла приятная, а людей на улице не было. Зомби на улице были явлением редким, почти исключительным, но Агата предсказывала, что скоро все изменится – ужасающе участились случаи заболевания живых. Сейчас же мертвецы скрывались по углам, в домах и квартирах, в глухих переулках улиц, куда смог доползти человек, чтобы, словно старый кот, умереть в уединенном спокойствии.

Перекусив по пути, парни неспешно прогуливались по городу. Нужный жилмассив нашелся сразу. Попасть в подъезд также не составило труда: жильцы оставили дверь открытой и подперли ее стулом. Поговорить с Матвеем Викторовичем оказалось сложнее. Квартиру парням никто не открыл, а соседи по площадке оказались несговорчивыми и отправили их восвояси.

– Если все такие дружные, кто вообще в полицию звонил? – жаловался Чиж.

– Эти, наверное, – Даня указал пальцем на единственных соседей, которые им не ответили. Парень осмотрелся, кивнул на стену со счетчиками, на которых были подписаны номера квартир. – У него электричество крутит, он должен быть дома.