Не спеши с ответом (СИ)

К трем часам дня я разобралась со всеми делами. Нашла товар, который не могла найти напарница. Прошла проверку пожарной безопасности. Все было нормально. И после этого я вернулась в дом. Варить кашу псу не хотелось, поэтому дала ему кость, а сама пошла в сад. Не знаю почему, но меня манил этот дикий и заросший участок. Я нашла у Тима секатор. Стала обрезать померзшие и высохшие стебли роз. Обрезала флоксы, разделив огромный куст на несколько частей и посадила его напротив грядки с розами. Получилось, что тропинка до бани теперь была в цветах. После этого я начала очищать участок от сухой травы и сорняков. Вроде не такая уж сложная работа, только требовалось нагнуться, подняться, сложить в кучу. Прям физкультура. Настоящий фитнес.

Когда-то я хотела начать ходить в тренажерный зал. Сделать себе красивую фигуру. Но все меня останавливали сомнения. Я предложила Рите ходить со мной на пару. На что Рита только рассмеялась. Она не видела меня на беговой дорожке. И не понимала, зачем мне это нужно, раз я все равно решила, что с меня хватит попыток наладить личную жизнь.

Наладить личную жизнь. Интересная фраза. В моем понимание личная жизнь заключалась не в наличие мужика под боком, а белом платье. Красивом белом платье, с пышной юбкой, белой фатой и розочками на прическе. Когда я поняла, что этого не будет, то решила, что больше незачем следить за фигурой, которая с возрастом так и норовила расплыть. Я решила не доводить себя до критичной отметки, старалась сидеть на облегченной диете, но все это делала без лишнего фанатизма. А сейчас я упахивалась на чужом участке.

— Добрый день. Много вам тут работы предстоит, — услышала я женский голос. Пришлось разгибать спину и смотреть, кто меня окликнул. Соседка с левого края стояла в рабочей куртке защитного цвета и в серой шапке. Она подошла к самому забору и положила на него руки. С нашей стороны участка сорняки были высотой с забора.

— Добрый, справимся, — ответила я.

— Вы купили или снимаете?

— Купили, — ответила я, поглядывая на женщину. Ей было лет сорок. Считай моя ровесница. С суровыми крупными морщинами на лице, делающих ее лицо похожим на гранитную маску.

— А мы тоже решили тут дом приобрести. Весной. С дочерью на пару. Вложили наши средства, ее, плюс материнский капитал и вот обзавелись усадьбой. Говорят, что здесь район будут развивать.

— Может и будут. Слухи об этом давно ходят, но я бы им не верила. Еще десять лет назад обещали расселить наши бараки, а воз и ныне там.

— Вы из этих мест?

— Да. Всю жизнь прожила.

— А мы с Красноярска сюда перебрались. Мужу работу неплохую предложили, вот и рванули сюда. Все равно там у родителей жили. Меня, кстати, Таней зовут.

— Маруся, тьфу, Маша, — ответила я.

— Чего, нормальное имя. Маруся. Красивое. Я дочку так хотела назвать, но муж настоял в честь бабки, Настей. Сказал, что вторую дочку точно я назову, но не получилось. А вот у Насти только мальчишки выходят. Зато аж сразу трое.

— Три богатыря, — я не сдержала улыбку.

— Не говори. Хотя сейчас они напоминают малолетнюю банду, которые только и делают, что думают, как напроказничать, — ответила Таня.

— Я пока к внукам не готова. Да и рано еще.

— Ой, у тебя парень-то еще мелкий для детей. Так что не переживай, — отмахнулась Таня. А я вначале и не поняла, что она про Тима говорила. Когда же дошло, то меня начал разбирать смех. — Учиться еще?

— Работает. Рада была познакомиться, но мне пора обед готовить, — сказала я, понимая, что разговаривать больше неохота. А ковыряться в огороде тем более.

А чего я ожидала? Понятное дело, что нас будут принимать за мать с сыном. Хотя я его и видела старше.

Внутри поднялась злость. Я сварила кашу псу. Потом сделала суп Тиму, а после этого ушла в квартиру. Мне хотелось забраться под одеяло и просто лежать, отходя от всех нервов. Нужна была передышка, чтоб подумать… Нет, скорее, чтоб ни о чем не думать.

В квартире Рита так и не повесила вещи. Упрямая. Решила развязать со мной войну, но не поняла еще, что я сильный противник. Не хочет вещи вешать, так пусть не вешает. Пусть они гниют. Ее проблемы.

Вытащив из холодильника сухофрукты и орехи, я включила мелодраму и стала следить за переживаниями чужой семьи.

Рита вернулась в шесть вечера. Хмурая, недовольная. Вначале она хотела устроить молчаливую забастовку, но не выдержала.

— Мам, ты серьезно встречаешься с этим парнем?

— А ты имеешь что-то против?

— В твоем возрасте — это не солидно, — без предисловий сказала Рита. — Я понимаю, что ты стараешься запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда, но надо хоть поезд себе по возрасту выбирать. И не надо говорить, что когда я буду на твоем месте, то тебя пойму.

— Я это не буду говорить, — ответила я. — И объяснять ничего не буду.

— Тогда почему ты требуешь этого объяснения с меня? — спросила Рита. — Почему я должна постоянно рассказывать с кем общаюсь, куда еду и когда вернусь домой?

— Потому что ты моя дочь.