Не спеши с ответом (СИ)

— Ты мне нужна. И нужна не как мать, — он поднял сумки. — Ее я не понимаю. Но, может, ты и права: каждый человек живет так, как ему нравиться. И если я не люблю что-то делать или этого не понимаю, то необязательно другой человек живет неправильно. Тебя я понимаю.

— Серьезно? — я покосилась на него.

— Понимаю лучше, чем себя, — сказал Тим. Мы подошли к калитке. Он пропустил меня вперед. — А еще больше чувствую. Знаю, когда тебе плохо или хорошо, чувствую твой страх и надежду. Это странно, но я к этому уже привык. Чем больше я наблюдаю за тобой, тем меняюсь под тебя. Опять же, странно, но меня это не пугает. Одно время пугало.

Рис сидел в сенях. При виде нас стал крутиться около ног, пытаясь лизнуть руки. Я потрепала его, пока Тим открывал дверь.

— Это ненормально, — сказала я Тиму. — Мы должны оставаться сами собой.

— А разве такое возможно в отношениях? Подумай о своем опыте. С мужчинами. Ты же в них растворялась. Теряла себя. Тебе было от этого плохо?

— Нет. Мне это нравилось. — Мы ведь ищем человека, чтоб не быть в одиночестве. А когда находим, то в нем растворяемся. Это же нормально, — ответил Тим.

— Зачем? Чтоб потом страдать?

— А ты сейчас страдаешь?

— Скорее злюсь на тебя. Ты слишком давишь. Пытаешься контролировать мою жизнь. Угрожаешь. Должна же быть этому причина. На нас многое влияет прошлое. Оно формирует мысли настоящего человека. Человека, который есть сейчас.

— Да не в матери дело. Не в родне. Да, было время, когда это все волновало. Но сейчас у меня своя семья и свои проблемы. Хотят они жить вместе под одной крышей, то пусть. Расходятся, а мне какое дело? Они для меня никуда не денется.

— Тогда в чем причина?

— В тебе, — повторил Тим. — Все из-за тебя. Ты делаешь так, как хочу я. А я делаю так, как хочу ты. Из-за этого и получается не пойми что. Особенно если пытаться разобраться в причинах наших поступках.

Он закинул грязные тарелки в раковину. После этого пошел за дровами. Я пока решила переодеться.

— Слышала про специфические отношения в парах, где используют во время интима игрушки, боль, унижения? — спросил Тим, возвращаясь с дровами.

— Слышала.

— Так вот, кто больше получает удовольствия от этих игр? Тот, кто бьет или тот, кого бьют? — Сложный вопрос, — ответила я.

— Оба. Они не делают то, что им не нравится, — ответил Тим. — Ты сама это признала, когда решила остаться. Нам это нравиться. И мои отношения с матерью на это никак не влияет. Как и не влияет твои отношения с отцом на отношения с мужчинами.

— С чего ты решил?

— Какая у тебя была семья?

— Обычная.

— У тебя не было причины ложиться под мужиков. У тебя не было причины спать со мной. Но тебе это нравится. А следуя твоей логики, то ты хотела привлечь внимание родителей. Подожди, я тебе новое платье сшил.

— Опять?

— Мне не спалось, — ответил Тим, доставая платье с красивым принтом в виде подсолнухов. — Может быть великовато, но у него резинка вместо пояса. Должно сесть на фигуру.

— Ты умеешь шить.

— Умею.

— Почему не занимаешься этим профессионально?

— Не хочу превращать хобби в работу, — он коснулся губами моего плеча. — Какая же ты красивая!

— Серьезно?

— А зачем мне врать? — в свою очередь, спросил Тим. — Хватит искать причины и придумывать ответы там, где все лежит в открытом доступе.

— Мне кажется…

— Тебе только кажется, — он отошел. Шуганул Риса, который решил лечь на кровать. — До лета живем здесь, а там посмотрим. Скорее всего, уедем.

— Посмотрим. Может все измениться, — уклончиво ответила я.

— Может быть, но причин для этого я не вижу, — ответил Тим.

Споры о переезде прекратились, когда мы подали заявление на роспись. А после этого началось обсуждение, как мы будем праздновать и где. Сколько будет гостей и какое будет платье. Мы все время меняли планы. Хотелось праздника. Настоящего праздника, который станет началом новой жизни. Пусть у нас был довольно скромный бюджет, но это не мешало мечтать.

Тим сказал, что сам сошьет платье. Хотя и признавался, что такие вещи он раньше не шил, но попробовать хотел. Придумывания фасона, закупка ткани и фурнитуры — все это напомнило подготовку к Новогоднему празднованию, которое мы проигнорировали в этом году. Рис носился вместе с нами, чувствуя волнение и не понимая его причины. А что тут понимать? Мы жили. Мы любили. Мы играли в любовь.

Собрать всех родственников Тима не получилось. Кто-то простыл, кто-то уехал в отпуск, кто-то был занят. А по мне, они не хотели участвовать в этом, считая, что все это несерьезно. Я их понимала, но одновременно мне было обидно за Тима, для которого это было важно. Он раздражался, злился, только держал себя в руках, показывая себя достаточно взрослым человеком. Такое его поведение вызывало у меня уважение. Я в какой-то миг поняла, что реально решила выйти за него замуж. Не по мечте, не по глупой прихоти, а с серьезным намерением и рассматривала его теперь, как будущего мужа. Не мальчишку, с которым можно было провести какое-то время к приятному для двоих общению, а как мужчину, с которым идти по одной дороге если не всю жизнь, то продолжительное время.