Не спеши с ответом (СИ)

Тим работал в день моей выписки. Он привез мне вещи заранее. Велел взять такси и отправиться сразу домой, но мне не хотелось садиться в машину. Хотелось немного прогуляться по городу, чтоб вспомнить, как это спокойно выйти из дома и куда-то пойти. В больнице этого я была лишена, как и была лишена в начале года. Поэтому вместо такси я шла по заснеженным улицам города и смотрела, как под лучами солнца медленно тает снег. Скоро наступит весна. И эту весну я встречу, как и следующую, и как весну, которая будет в мое пятидесятилетие. Я буду жить. Буду работать. Общаться с дочерью. Буду любить. А почему нет? Кто мне мешает? Кто меня может осудить за это? Почему после того, как дочь вырастает и поступает в институт, после того, как начинает встречаться с мужчинами, то мне надо ставить на себе крест? Я могу прожить еще столько же, сколько прожила сейчас. И прожить взрослой, осознанной жизнью. Другой жизнью. Без того, чтоб думать о воспитании ребенка. Без того, чтоб работать и думать, как выжить. Я могла сейчас пожить только для себя и своего удовольствия. Осталось понять, что я хочу?

Мне не хватало Риты. Я должна была ее увидеть. Поэтому первым делом я поехала к дочери. Нам надо было помириться.

Я не знаю, какие можно было найти для нее слова. Особенно после случившегося. Но для меня всегда проще было понадеяться на экспромт, чем на заготовленную речь. Хотелось верить, что мы не будем ругаться. Только я готовилась к ссоре.

Рита была дома. Она простыла и лежала с красным носом и больным горлом. Черные синяки под глазами. Потухший взгляд.

— Выглядишь плохо, — заметила Рита.

— Ты не лучше, — ответила я. — Пустишь?

— Да. Заходи, — ответила Рита. — Я давно не убиралась.

— Вижу.

Ноги прилипали к полу. На кухне горой валялась грязная посуда. Вещи были разбросаны по комнате. Рядом с вещами был мусор и остатки еды. Рита села на свою кровать и сложила на груди руки.

— Зачем пришла? — спросила Рита.

— Почему-то для меня, что диван, что кровать — это одно и то же. Я не вижу в них разницы. Странно?

— Что?

— Только сейчас об этом подумала. Вот смотри, я вижу кровать и диван, понимаю, чем они отличаются, но могу спокойно подумать, что ты сидишь на диване, хотя сидишь на кровати и наоборот.

— И ты пришла мне это сказать? — хмыкнула Рита.

— Приехала тебя повидать. Я в больнице все это время провела.

— Что случилось? — с тревогой спросила Рита. Тревога. Она все же за меня переживала и это было приятно.

— Уже все хорошо, — ответила я. — Как ты себя чувствуешь?

— Болею. А так… Я не знаю. Ничего не знаю и не понимаю, мам, — ответила Рита. С нее слетела вся спесь. Передо мной сидела расстроенная дочка. Вот такой она была, когда с ней случались неудачи. Только у нее раньше не было таких уж сильных неудач.

— Давай начнем сначала. Может удастся все исправить?

— Мы поругались. Он предложил, чтоб я попросила денег у людей. Написала бы в социальных сетях, что нахожусь в тяжелой финансовой ситуации. Жду ребенка. Он сказал, что люди любят помогать беременным женщинам. А я отказалась. Сказала, чтоб Игорь шел на работу.

— А в ответ было много отговорок: от мозоли на ноге до неудачного дня и плохого предчувствия, — сказала я.

— Забавно, но это правда, — ответила Рита. Улыбнулась. — Он же как большой ребенок! То требовал, чтоб я у тебя денег заняла без отдачи. То у людей хотел попросить. То требовал, чтоб я бросила учебу и пошла на работу. Мам, но разве это мужчина?

— Нет. Это не мужчина. Поэтому мы и расстались, — ответила я. — Он красиво ухаживает, говорит нужные слова, которые хочется услышать, а в быту при этом совершенно не приспособлен.

— Я не думала, что такие мужчины бывают.

— Бывают. Они разные.

— Мам, а почему ты с ним так долго жила?

— С Игорем? Думала, что больше на меня никто не позариться, — ответила я. — У меня явно проблемы с самооценкой.

— У меня таких проблем нет. Я его выставила за порог, — сказала Рита. — Вот ты права. Он умеет хорошо говорить. Красиво. Обещал золотые горы. Давил на жалость.

— Как вы сошлись?

— В парке встретились. Разговорились. Он спросил, как я живу. Рассказал, про то, что ему сложно жить одному. Мам, он мне никогда не нравился! Вот никогда! Я его терпела только из-за тебя. Считала червяком, который ничего не делал. Я же видела, как ты работала. Видела его отношение к тебе и не понимала этого. А тут сама попалась в те же сети. Знаешь, как он меня настроил против тебя? Как так можно было поменять свое мнение? Я ему поверила. Подумала, что он бедный и несчастный, а ты такая стерва зайчика обидела. Это же отвратительная манипуляция! — возмутилась Рита.

Я рассмеялась. Как же мне хотелось ее обнять. Прижать к себе и сказать, что глупость идет рука об руку с взрослением. Ничего с этим не поделаешь.

— Мам! Что ты смеешь? Я серьезно…

— Мы сидим с тобой, как две дуры. И каемся в этом друг другу. Разве не смешно?

— Почему-то мне противно.

— Да ладно тебе, Рит, считай, что это всего лишь опыт. Негативный, но опыт.

— Какой это опыт? Скорее уж разочарование. Я думал, что все серьезно. Что у меня будет семья.