Не спрашивай, зачем я здесь

Кеннет направился к сцене, увлекая меня за собой. Что?! Я отчаянно затормозила, протестующе мотая головой. Он сжал мою руку крепче, притянул к себе и шепнул в ухо:

— Это ненадолго.

— Я тут подожду…

— Нет, — заявил он бескомпромиссно и уже тише добавил: — Одной тебе оставаться нельзя, могу не уследить.

Из-за покушений?! Да, но… Только не на сцену, нет-нет-нет! Она приближалась, сердце бешено билось о ребра, ноги немели и отказывались идти. Но Кеннет тащил вперед, практически на буксире. Я завертела головой, перед глазами поплыли затертые мутными кругами лица. Этот гад здесь?.. Вот бы прямо сейчас прибил! Чтобы не мучилась…

Дальше было как в тумане: размытые силуэты, ярко освещенная сцена, голос ведущего. Поздравления и речь о том, что справедливость уже начала торжествовать и скоро обязательно доторжествует. Ироничные ответы Кеннета, что, поступая правильно, закон порой приходится немного нарушить. Оглушительный стук крови в висках, мое прозвучавшее имя. Так и сказал: «Вы знаете, это Лёна. И без нее у меня бы ничего не получилось». И взгляды, взгляды, сотни взглядов! Душила паника, картинка менялась рывками. Лысина ведущего бликовала, как отполированная, шатер кружился, смятая в руках пчелка страшно пучила глаза. Потом на сцену вышла девица из женского сообщества, виновато пробормотала, что не все предсказания одинаково полезны, и протянула Кеннету синий шарик. Зрители засвистели, воздух кончился. На сцену побросали и другие шары — пестрые, круглые, рябящие. Хлоп! И красные обрывки по сцене. Я попятилась к краю. Желудок лип к позвоночнику, среди палаток выделялся спасительный значок. Туалет! Кеннет взял шарик у предсказательницы, я слезла со сцены и смешалась с толпой.

Не помню, как добралась. Наконец-то помещение со стенами! Замкнутое пространство с зеркалами и раковинами, череда дверей. Я нырнула в последнюю. Заперлась, привалилась спиной и отдышалась. Все. Я в домике. В домике. Одна! Трясло, в ушах стоял звон. Всюду мерещились лица и лопающиеся шарики, от страха мутило. Сердце колотилось отбойным молотком, сплюснутая пчелка смотрела куда-то вовнутрь себя. Я сползла по двери на пол, обхватила колени. Ужас! Порой в кошмарах снилось, что я стою на сцене. В реальности это оказалось хуже, гораздо!

Я ущипнула себя за руку, чтобы почувствовать еще что-то, кроме беспомощности и оцепенения. Знаю, что делать в подобных случаях. Прикрыть глаза, дышать ровно, считать удары собственного сердца, постепенно замедляющиеся. Успокоюсь. Пройдет. Скоро пройдет. Липкий страх отпустит, и я смогу выйти. Потом.

Извне протопали шаги, чей-то кулак бухнул об дверь. Я подпрыгнула, сердитый голос спросил:

— Лёна, ты там что, просто так сидишь?

Кеннет! Ну да, конечно. Нашел меня по кольцу. Я встала на ноги и, отряхнувшись, отперла дверь. Он вошел тут же — хмурый и сердитый. Сложил руки на груди и как рявкнул:

— Ты что творишь?! Нашла время сбегать и прятаться!

Нижняя губа задрожала, на глазах навернулись слезы.

— Нет, ты! — высказала я. — Ты что творишь? Сказала же: не хочу на сцену!

— А чтобы тебя грохнули, хочешь? — прищурился Кеннет. — Защитные заклинания на расстоянии действуют не очень.

— Я испугалась…

— Я тоже! За тебя. Нарезала куда-то внезапным зигзагом.

— Не надо было меня на сцену тащить.

Дверь распахнулась, на пороге замерла девица, ошарашенно хлопая глазами.

— Занято! — крикнули мы хором.

Она пискнула и ретировалась. Кеннет закрыл за ней дверь и сказал мне:

— Стеснение стеснением, но не убьют же тебя там. В отличие от безлюдного укромного угла.

— Я не специально. Я не смогла…

— Чего не смогла? Это всего лишь вечеринка.

Он не понял. Совсем не понял, ни капли. Стало обидно до слез.

— Знаешь, я и не притворялась, что душа компании и светская львица. Не стоило меня приглашать!

Кеннет вопросительно изогнул бровь, я шмыгнула носом. Черт, я вправду произнесла это вслух? М-да. Ну и свидание.

— Что-то пошло не так, — буркнула я, — раз теперь мы…

— Ругаемся в сортире, — подхватил он и тихо рассмеялся. — Да уж.

Вырвался ответный смешок. Я расправила юбку, потеребила в пальцах перекошенную пчелку. Слезы отступили. Вроде бы.

— Не плачь, уже уходим отсюда. — Кеннет ласково щелкнул меня по носу. — Меня срочно вызывают в Ладос… опять. Но повод хороший.

— Хорошо, что хороший, — выдавила я. — Проводишь в общежитие?..

— Нечего тебе одной в таком состоянии делать. Сатал за тобой присмотрит, пока не успокоишься.

Кажется, вечер решительно не хочет заканчиваться…

Глава 22

Выходной Дарен проводил не на открытии, а с друзьями в баре «Дыхание дракона» и был не против там за мной «присмотреть». Я тоже была не против: хоть узнаю, что это за место. А также что такое ограничитель и какой первый заход Дарен тогда просил оставить за ним. Наверное, в барах Междумирья своя особая культурная программа. Или некультурная…