Не стану взрослой (окончание)

Максим вытащил фиолетовый платок с синей каёмкой — левой рукой, правую оставил в правом кармане. Поднёс платок к лицу, делая вид, что сморкается. Стиснул губы и крепко зажмурился, закрыл лицо платком, защитив нос, рот и глаза. Задержал дыхание, выхватил из правого кармана газовый баллончик и вдавил кнопку пульверизатора.

Салон быстро наполнился слезоточивым газом. Сперва были мат, кашель, хрипы и крики. Дёргавшиеся на сиденьях парни толкали Максимку с двух сторон и били локтями — он будто попал между двух вращающихся частей какого-то огромного механизма. Взвыли тормоза. А затем был удар, от которого Максимка подскочил и упал обратно на сиденье. От грохота и звона у него заломило в ушах.

Сидеть стало свободно — справа и слева никого не было. Максимка, не отрывая платка от лица, стал двигаться вбок, вывалился из машины через открытую дверь, вскочил и побежал вслепую, согнувшись. К счастью, на пути не попалось ничего, обо что можно было запнуться.

— Глаза, сука, глаза! — истошно орал кто-то.

Пробежав несколько шагов, Максимка отнял тряпицу от лица, обернулся на секунду и припустил прочь с новой силой.

Машина врезалась в фонарный столб. Саня сидел на тротуаре, яростно растирая ладонями глаза, и матерно кричал. Другого, бритоголового, в поле зрения не было. Неподвижное тело Артурчика наполовину вывалилось из салона и бессильно висело, с головы на асфальт щедро лилась кровь.

Аудио: “Последнее солнце”. Антон Лебедев, 19 лет. Источник: young4ever.org

Восьмиминутная инструментальная композиция в стиле эмбиент. Негромкий электронный бит, на который наложено длинное гитарное соло: музыкант, осторожно трогая струны, извлекает из инструмента редкие звуки, которые не складываются в мелодию, но вызывают у слушателя чувство необъяснимой тревоги. В конце композиции еле слышно звучит одно-единственное слово: “Прощайте…”

7. Ночь понедельник — вторник

Задремавший было Максим проснулся от толчка в плечо.

— Макс! Телефон!

Действительно, где-то в комнате что-то глухо пиликало. Было полутемно, горел монитор компьютера, освещая помещение голубовато-тусклым.

— Это не мой. Кто-то забыл телефон, — Максим так и подскочил. — Элька!

Всё ясно как день. Забыла трубу, сейчас звонит с чужого телефона, чтобы Максим ей занёс. И извинился. Да. Вот и повод извиниться. И даже упасть на колени и поцеловать её кроссовки. А почему нет? Максиму это нетрудно, а Эллочке будет приятно.

С другой стороны, за что ему извиняться… За то, что захотелось побыть одному? Что-то кому-то объяснять Максим не собирался. А вот телефон надо бы вернуть.

Размышляя об этом, геймер озирался. Пиликало совсем рядом — но где?

— В ящике стола посмотри! — посоветовал Мельников.

Максим распахнул дверцу — пиликанье тут же стало громче. Запустил руку в верхний ящик и тотчас же выдернул: ладонь вся была в чём-то жирном.

Выдвинул ящик: сверху лежала белая фарфоровая тарелка, пустая, если не считать слоя растительного масла, усыпанного крошками. “Яичница с колбасой”, — вспомнил Максим, вытирая руку о штаны.

Телефон лежал рядом с тарелкой и продолжал взывать. Старенький такой, с одноцветным экранчиком и набором стандартных простеньких мелодий. Бедная Элька. На фига ей этот “кирпич”? Максим решил, что сегодня же купит ей новый телефон в качестве прощального подарочка.

С этой мыслью нажал кнопку приёма звонка. (На экранчике светилось слово “Лилия”.)

— Эля? Эля, ты где? — закричал из трубки сердитый девичий голос. Писклявый, не очень приятный.

— Её нет, — сказал Максим, не успев придумать ничего лучше.

— А это кто? — спросил голос несколько удивлённо.

— Максим.

— Кто-кто?

Пересказывать специфику их отношений было бы слишком долго, поэтому Максим сказал просто:

— Максим, её парень.

Короткие гудки.

— И что это за туфта? — спросил Максим у вечности, но Вадим решил, что вопрос адресован ему, и пожал рыхлыми плечами.

Максим попытался перезвонить этой Лилии, но та несколько раз сбросила звонок, а потом и совсем вырубила телефон.

— Не нравится мне это. — Максим залез в телефонную книгу Элькиного мобильника, но та состояла всего из одного номера: “Лилия”.

— Однако…

Максим продолжил изучать содержимое Эллиного телефона… Ничего. Ни входящих-исходящих звонков, ни СМС. Всё удалено.

— Ага, палишься… — пробормотал Максим.

— Ну что?

— Да ни хера, Вадик. Телефон надо вернуть Элле, а мы даже не знаем, куда его нести.

— Какой у неё оператор?

Максим пожал плечами. Вадим протянул тяжёлую ладонь:

— Давай, — он прочёл номер. — Ага, “Эхо-Сот”.

— Что-то я не знаю такого оператора.

— Это местный. Короче, ништяк. Можно попытаться пробить адрес по базе данных.

— В смысле?

— Если она симку на своё имя зарегила, то её адрес есть в базе данных.

— Вадик! Ты хакерствуешь, что ли?

— Не я. Без меня есть умельцы. Год назад хакнули сайт “Эхо-Сота”, их база данных теперь гуляет по Сети в свободном доступе. Она уже миллион раз устарела, конечно, но есть шанс, что номер твоей толстой шлюхи там есть.

Максим пропустил мимо ушей обидную фразу.

— Ну, давай, ищи.