НЕ СТАВШАЯ ЖЕРТВОЙ

- Ну, все, хватит! - вдруг, остановил всех грубым окриком атаман, понявший, что дальнейшее избиение может повлечь наступление гораздо более тяжких последствий, - Он уже без сознания и, по-моему, даже не дышит. Как бы он здесь не окочурился раньше времени, а мне еще нужно задать ему несколько интересных вопросов.

Бандитам увлеченным своей, такой легкой, победой стоило большого труда, чтобы остановиться от того, чтобы не забить свою жертву до смерти, но грозный голос их предводителя, как всегда, оказал свое магическое влияние. Они немедленно прекратили пинать бездыханное тело Ивана и, тяжело дыша от распиравшего их изнутри жуткого гнева, отодвинулись в сторону.

Посмотрев на лежащего без движений Коврова, Виктор Павлович опытным глазом определил, что враг еще все же живой и просто находится в глубоком нокауте.

- Крепите его живей к стулу, - обратился он к своим подчиненным, - да, глядите, чтоб понадежней.

Когда все было готово, Борисов лично убедился, что пленник, ни при каких обстоятельствах, не сможет освободиться и оставшись довольным его положением, с удовлетворением произнес:

- Всё, идем спать. С этим продолжим беседовать завтра. «Бутер», ты идешь с нами, а на охране останется…

Атаман внимательно осмотрел всех присутствующих и остановил свой взгляд на огромном, под два метра ростом, здоровенном детине – двадцати девяти лет от рождения. Непроницаемое выражение круглого лица, и полное отсутствие жалости и сострадания в коричневых бычьих глазах, очевидно, вызвали у «командира» полнейшее удовольствие, так-как дальше он сказал следующее:

- Дежурить возле пленного будет «Большой» (именно такое прозвище было у этого чудовищного бандита, к которому атаман выразил свое исключительное доверие на охрану врага, представляющего очень большую опасность). Тебе оказано высокое доверие всего нашего коллектива, так что гляди, постарайся меня не разочаровывать. Кроме всего прочего, на тебя возлагается ответственность и за нашу общую безопасность. Ты должен приглядывать и за окружающей территорией тоже. В общем, надеюсь, ты понял, что эта ночь будет твоя – один глаз и ухо здесь, другие на улице. Отдыхать будешь днем, а следующая ночь опять на тебе. На этом инструктаж прошу считать состоявшимся. Все ли тебе понятно?

- А, чего тут не понять? Все, вроде, просто. Смотреть за «козлом» и стоять на часах по периметру всей деревни.

- Справишься?

- Конечно, справлюсь, - с полной уверенностью готовый нести нелегкую службу, заверил главаря огромного роста «Большой».

Борисов совсем уже было собрался уйти, но, вдруг, находясь уже в самых дверях, словно что-то такое вспомнив, вернулся и, разорвав на груди Ивана одежду, увидел самодельную перевязку, над которой красовался жетон, явно свидетельствующий о принадлежности владельца к офицерскому составу подразделений войск специального назначения. Озадачившись этим немаловажным непредвиденным обстоятельством, Виктор Павлович угрюмо вышел из «камеры-пыток», на прощанье оставшемуся на охране бандиту грубо сказав:

- Смотри. Головой за него отвечаешь. К утру он должен быть живой, и в том же положении, что я его сейчас оставляю.

От часового не ускользнуло изменение настроения своего предводителя, но он все равно не смог бы найти разгадку такой внезапной «трансформации», поэтому он просто решил для себя: «Достойно исполнить возложенную на него простую задачу».

Атаман же, направившись к дому, сразу прошел к своей верной избраннице, которая, безумно устав за последние дни, лишь только ее голова прикоснулась к мягкой подушке, тут же заснула. Не взирая ни на какие условности, гражданский муж беспардонно разбудил свою Грету. Он непременно намеревался ей изложить охватившие его внезапно сомнения, но девушка настолько погрузилась в мир сновидений, что даже открыв глаза, никак не могла понять, чего от нее сейчас требуется. Осознав всю бесполезность этой затеи, Виктор Павлович, «махнул» на подругу рукой и отправился в соседнюю спальню. Всю ночь он размышлял и только перед самым рассветом смог забыться бесчувственным сном.

Глава XXII. Пытка

Борисов проспал до обеда. Никто из его подчиненных, в том числе и верная Грета, не отважились его разбудить. Она, для себя, рассудила: «Раз он лег спать в другой комнате и никому ничего не сказал – значит просто решил отдохнуть. А отдых «командира» – это дело очень «святое»». Поэтому, как только атаман открыл глаза и взглянул на часы, где стрелки явственно «говорили», что уже наступило время обеда, он был тут же охвачен страшным негодованием.

Выскочив в коридор, Виктор Павлович тут же направился к нерасторопной избраннице, чтобы сделать ей выговор, но ее на месте не оказалось. Он спустился вниз и обнаружил, что все остатки его некогда многочисленной банды, в том числе и фройлен Шульц, сидят за длинным столом и ожидают пробуждения своего «полководца», чтобы получить дальнейшие разнарядки. Всего их было пять человек. «Большой» верный своему долгу находился на вверенном ему атаманом посту.