– Извини, – бормочу, неуклюже вцепившись в спинку его коляски, и поспешно сползаю с его колен.
Он совершает едва заметное движение головой – то ли кивок, то ли нет – и я понимаю – он сам растерян.
Неловкость… Мы не просто утонули в ней, мы увязли. С этого всё началось, из-за этого всё у нас и пошло… не так. Но в тот момент, я вначале начинаю проклинать свою напористость, отсутствие такта… да и что уж там говорить – тормозов тоже. Затем, глядя на растянутый ворот его футболки, основание шеи – в том месте, где можно увидеть, как бьётся пульс – буквально физически ощущаю боль. Он словно ударил меня, наотмашь хлестнул по морде обнаглевшую псину, вздумавшую положить лапы на стол.
Этот день изменит меня до неузнаваемости. Я впервые пойму, что выработанный жизнью навык пробивать себе дорогу лбом придётся отложить, если хочу получить от жизни главное.
На нём бейсболка, надетая задом наперёд; волосы убраны назад и прижаты ею – их концы все собраны на затылке. Он дышит чаще, чем дышал бы взрослый парень его возраста… сколько он сказал? Двадцать три ему. И он, очевидно, отчаянно старается найти какие-нибудь слова для меня – девушки, с разбега влетевшей на его колени и поцеловавшей в момент самой первой встречи в физическом мире после совсем короткого знакомства в виртуальном.
Наше знакомство по переписке длилось двадцать часов. Почти сутки откровений, в течение которых мы успели поссориться и помириться. Я была уверена, он шутит, заявив, что найдёт меня без адреса, но именно это он и сделал.
Лео поднимает, наконец, на меня глаза.
– Я вызвал такси… ну, чтобы не ждать долго. Мне кажется, оно должно было уже… прибыть.
– Хорошо, – выдавливаю и возвращаюсь за своим чемоданом, брошенным в двадцати шагах, подбираю босоножки.
Лео ждёт меня у входа, его бейсболка уже надета как положено – козырьком вперёд и так низко, что издалека мне совсем не видно его глаз. И только теперь я замечаю свисающий со спинки его коляски огромный чёрный рюкзак.
Я выхожу сквозь автоматические стеклянные двери на улицу первой, Лео за мной. У обочины, действительно уже мокнет под Ванкуверским дождём белое такси. Это большая машина – из разряда тех, в которых предусмотрено место для пассажира в инвалидной коляске. Водитель в тюрбане приветствует нас и предлагает мне спрятаться от дождя в салоне. Я мешкаю, потому что не знаю, нужна ли Лео помощь и должна ли я ему помогать. Видя всё это на моём лице, мудрый индус в почтенном возрасте спешит меня заверить:
– Ашиин обо всём позаботится! Ашиин всё сделает в лучшем виде!
И Ашиин действительно всё делает, хотя я не уверена насчёт «лучшего вида». Вместо багажника в этой машине оборудован выдвижной пандус и специальные ремни для фиксации человека в коляске. Теперь мне не только обидно и стыдно из-за несостоявшегося поцелуя, но и некомфортно из-за размещения пассажиров в этом автомобиле. Я думала, мне бы хотелось, чтобы Лео помогли выбраться и сесть на нормальное сидение.
Моя неловкость становится гуще, сложнее, непреодолимее. Лео не показывает смущения, даже напротив – очень хорошо знает, что нужно делать – въезжает по пандусу в салон, закрепляет ремень в известных ему местах и протягивает конец Ашиину, тот замыкает его в центральном замке. Через мгновение мой чемодан ложится на пол рядом с Лео.
– Куда поедем? – спрашивает водитель такси.
Хороший вопрос. И мы с Лео смотрим друг на друга: да, мы не выяснили, куда нам ехать. Ко мне? Ну, можно, конечно, но… Вначале я воюю с мыслью о том, что Лео, по сути, абсолютно чужой мне человек, знакомый лишь по переписке, и та длилась всего ничего. Затем покорно склоняю голову перед фактом, что парень не просто нашёл меня, как обещал, но и прилетел в Ванкувер из далёкого Лос-Анжелеса.
– Вот адрес, – внезапно нарушает затянувшуюся паузу Лео и диктует водителю название и номер улицы.
Ашиин вносит адрес в своё навигационное устройство, попутно задавая нам с Лео вопросы о том, откуда мы родом и как надолго решили посетить Ванкувер. Я односложно вру, что проживаю в Зимбабве, а в Ванкувере пробуду сутки, Лео ничего не отвечает вообще, и Ашиин быстро соображает, что пассажиры попались неразговорчивые.
Я напряжённо размышляю о том, куда мы едем, и что, собственно, делаю в этой машине. Потом начинаю мучиться от желания рассмотреть Лео повнимательнее, но не решаюсь. Его фигура спрятана в тёмном фактически-багажнике, и чтобы её увидеть, мне нужно повернуть не только голову, но и корпус.
– Вы не могли бы включить кондиционер? – обращаюсь к Ашиину и бросаю на Лео взгляд, якобы в поисках одобрения. – В машине душно…
– Мне нормально, но я не против, – сообщает Лео негромко.