Не стояли звери около двери...

Не обнаружив «хвоста» и облегченно вздохнув, Жилин все же решил совершить то, что Рудольф Сикорски на вчерашнем вечернем инструктаже назвал «маневром запланированного ухода». Перепрыгивая через несколько ступенек, Иван спустился в гардероб, круто свернул вправо и оказался в длинном, совершенно пустом и темном коридоре хозяйственного сектора. Прогрохотав ботинками по металлическим плитам, устилавшим пол коридора, Жилин снова оглянулся назад. Пространство у него за спиной по-прежнему оставалось совершенно безлюдным. Удовлетворенно фыркнув, Жилин, насвистывая под нос мотив популярной песенки, поднялся по лестничному пролету к запасному выходу из корпуса.

Иван отодвинул тяжелый засов, толкнул обшитую стальными листами фанерную дверь и оказался на широкой пешеходной аллее между институтскими корпусами. Он повернул налево и зашагал по асфальтированной аллейке, обсаженной слева и справа аккуратно подстриженными кустами. Миновал пятый учебный корпус и небольшой гранитный монумент, установленный прошлой весной в память о погибшем при посадке «Бурана» экипаже полковника Бородина, и вышел на институтскую площадь. Площадь еще со времен основания авиационного института именовалась студентами «сачкодромом» за разбитый в центре ее тенистый сквер с удобными лавочками, на которых так хорошо было расположиться, сбежав с очередной нудной лекции по политэкономии или марксистско-ленинской философии.