- На самом деле, - я с корнем вырываю первые ростки Жоркиного разочарования, - они построили свой мир строго по заветам Маркса, Ленина, Энгельса и еще целой кучи коммунистических теоретиков и вождей.
- Э... Ну, насколько я знаю, коммунистические теоретики… - начинает Милентьев, но я ловлю его мысль на лету и вырываюсь вперед:
- …Не оставили точных рецептов построения светлого будущего для всего прогрессивного человечества. «От каждого по способностям и каждому по потребностям», «Все во имя человека, все для блага человека»… Ну, и прочие «бла-бла-бла» и «трам-пам-пам».
- Тогда как…?
- Эти ребята просто передрали в план строительства собственного будущего видение коммунизма из книг тамошних фантастов. Там у них были свои братья Строгановы, Ефремин, Мартыненко и прочие, и прочие. По этому интегральному миксу и начали преобразовывать социум. Чтобы получился «мир, в котором хотелось бы жить». Два или три переходных поколения, чуть-чуть крови и репрессий – как же без этого при строительстве Светлого Будущего? – и вот вам опаньки: мир победившего коммунизма под ключ. Строго по калькам товарищей писателей.
- О-бал-деть! – Мне не часто приходится видеть Милентьева с отвисшей от удивления челюстью. По крайней мере, в последние четыреста-пятьсот лет точно не видел. – А мы куда смотрели?
- Коллегиум решил умыть руки. Поэкспериментировать. Если мы строим разные миры, то почему же хотя бы в одном из них не дать людям построить настоящий коммунизм? По хотелкам авторов и рецептам из фантастических книжек.
- И у них все получилось?
- Представь себе, да. В том мире объединенный союз социалистической Германии, народного Китая и индустриализированного СССР на рубеже пятидесятых-шестидесятых годов двадцатого века быстро и без крови сломил сопротивление англо-американской буржуазной коалиции – и пошло-поехало! Через два века, к середине двадцать второго столетия мир было не узнать. Честное слово, шикарный мир получился. Свежий тортик, а не мир. Ухоженный, чистенький, безопасный… Живи – не хочу!
- И все-таки что-то там пошло не так, - Милентьев старается проявить способности экстрасенса, улавливая малейшие перемены в моем голосе. – Что-то у них там застопорилось, да?