Не стоит незнакомцам верить (СИ)

Люда заворожено смотрела на незнакомца, не в силах оторвать взгляда от его лица. Она так замечталась, что чуть было не пропустила свою остановку, и лишь очередное резкое торможение маршрутки вывело её из любовного транса.

— Ох, простите, какая я неловкая, — пролепетала она, глупо хихикнув. — Что-то я совсем заговорилась! Мне пора выходить! Спасибо за беседу и на прощание последний вопрос: как вас зовут?

— Павел Орлов.

- Люда, — ответила девушка, уже выскакивая из дверей. — Люда Кожевникова.

- Удачи, Люда! — Паша помахал ей из окна отъезжающей маршрутки.

Люда радостно усмехнулась, помахав парню в ответ. Ее рука по старой доброй привычке потянулась в карман за телефоном, да так и замерла, ощутив пугающую пустоту. Глаз Людочки нервно дернулся, она уже более внимательно пошарила в одном кармане, затем в другом надеясь, что по своей невнимательности попросту переложила его не в тот карман. Затем настало время распотрошить сумку. Как и ожидалось: телефона на месте не оказалось.

— Ну не могла я его потерять… — бормотала девушка, по третьему кругу роясь в карманах. Стоящие на остановке люди начали с интересом коситься на раскрасневшуюся дурочку, пытаясь сообразить, что произошло. Внимания на них Люда не обращала, уже представляя как «обрадуется» ее отец, узнав, что дочка проворонила буквально на днях купленную обновку. — Тогда как же? — именно в этот момент ей вспомнились лукавые, невероятно-зеленого цвета глаза Паши. От внезапного осознания изящная девичья челюсть с громким стуком опустилась на грудь.

***

— Смотрю, подфортило тебе! — подкатил к Паше один из дружков-подельников. Это был старый, умудренный жизнью еныфер*, который иногда аналогично Паше ходил на колеса*. — Кого на этот раз обляпал*?

Паша задорно рассмеялся, ловко жонглируя только что спертым айфоном. Телефон парень, как и следовало, отключил, вытащив и выбросив в ближайший куст симку.

— Давил ливер одной лохушке*, — ответил он. — ТП нынче как грязи. Всех и не запомнишь. А у тебя нынче как, Серый?

— Не густо, — Серый ожидаемо засунул руку в карман, выуживая оттуда старенькую Нокию с покоцанным экраном. — У меня мелочевка, царапина слишком приметная. Скупщики не возьмут.

— Тогда чего тащил? — Паша удивленно приподнял брови, покосившись на товарища по ремеслу с недоумением.

— Да, само как-то вышло, знаешь… — попытался оправдаться Серега. — Это уже в привычку вошло. Сам толком не понимаю, как получается. Стоит только на секундочку расслабиться, и обязательно стащу что-нибудь. Если честно, даже стыдно становится.

Паша невольно расхохотался, запрятав свою добычу в карман. Уж слишком нелепо было слышать от бывалого карманника, грозы всех мобильных телефонов, Серого такие сентиментальные речи.

— Ладно, пойду, что ли на учебу… — зевнув, проговорил он, отвернувшись. — Передай Толику, что у меня для него товар назрел.

— Ой, и не боишься ли, что загребут? — Серега сразу помрачнел. Он Пашу уважал как друга и собрата по ремеслу, но порою не понимал стремления парня к рисковому образованию. Слишком, по его мнению, приметной была внешность у его товарища.

— Это вряд ли, — Паша снисходительно усмехнулся, вытащив из кармана рюкзака старомодные очки с толстыми стеклами, вместе с ними на свет божий были вытащены и цветные контактные линзы, моментально поменявшие цвет глаз Паши с ярко-зеленого на невзрачно-болотный. Непослушную гриву волос он зачесал назад, усердно прилизав ладонью, ворот невзрачного цвета загодя надетой рубашки застегнул, а спину ссутулил. Такие нехитрые манипуляции моментально превратили бывалого карманника Пашу Орла в добропорядочного ботаника, ученика третьего курса технического института Павла Воротынцева. — Н-ну к-как, л-лучше? — заикающимся голосом осведомился Павел, старательно прищурив глаза.

— А то… — прошептал восхищенно старый карманник, по-отечески похлопав своего молодого кирюху* по плечу. Павел против ожидания усердно закашлялся и даже слегка прогнулся под суровой рукой друга. Серый удивленно присвистнул. В этом болванистом хиленьком заучке он бы точно никогда не признал грозу всех троллейбусов и маршруток.

— Т-тогда я п-пошел, — смущенно пробормотал Павел, поковыляв на остановку трамвая. Парень опустил голову, хмуро сдвинув брови к переносице, руками же по-школьному зацепившись за лямки увесистого рюкзачка. Он шел быстро, моментально исчезнув из поля видимости Серого. Карманник задумчиво почесал свою старую залысину, подумав о том, что растущая смена воров и карманников подает неплохие надежды.

— Эх, не зря я ему наколку давал*! — в сердцах прошептал Серый. И действительно, среди всех брусьев шпановых* он был лучшим бабочником*. И частенько вспоминая за нафталин* в кругу своих подельников Серый не мог хоть бы раз, да и вставить словечко за Орла. — Был бичем*, а стал кентом*! Вот как жизнь-то людей пропускает!

***

— Сколько мне тебе говорить, тупой очкозавр, не попадайся мне под ноги! — рассерженным волом ревел на Павла Мурат — гроза ботаников и по совместительству главный хулиган всего потока. Воротынцев в его списке был первой и самой беззащитной жертвой.