Не стреляйте в рекламиста

Как всегда, Береславский попал в точку. Теперь его очередь.

Давай, Ефим, выноси меня с поля боя.

"Кормушка" со стуком откинулась. Я подумал, что принесли еду. Но ошибся.

- Орлов, на выход! С вещами.

Это что-то новенькое. "Уж не освобождают ли?" - мелькнула безумная мысль. Оказалось, переводят в другую камеру. После дотошного обыска конвоир повел меня к новому месту жительства.

Оно мне сразу не понравилось. В камере было человек сорок. Дышать нечем. Гомон, трудно сосредоточиться. Правда, пока и сосредотачиваться особо не на чем. На допрос еще ни разу не дернули. А об адвокате Ефим позаботится.

Я стоял у входа, ища глазами свободное место, когда ко мне подошел парень лет тридцати, весь в наколках. Одна была необычной. Что-то, прятавшееся под футболкой, - может, осьминог, может, еще какое чудо-юдо, - тянуло свои щупальца к могучей шее, подбородку и даже низу щек.

- Пошли к нам, брат, - приветливо показал он на угол камеры.

Но свободных мест там не было. Варан, так его кликали, согнал бедолагу-мужика и указал освободившуюся шконку. Я не стал изображать благородство, но все это мне не понравилось. Мне не нравится, когда мне симпатизирует первый встречный уголовник. Я не Софи Лорен. Меня больше бы устроило, если бы мое появление осталось незамеченным.

Я поблагодарил и приземлился. Варан явно был настроен поболтать.

- Как звать тебя?

- Александр Петрович.

- За что повязали?

- Пустяки, - улыбнулся я. - Пятерых замочил.

Вокруг замолчали.

- Ну да? - охнул Варан. - Не болтаешь?

Вот теперь мне не понравилось всерьез! Не удивился Варан, даю руку на отсечение! Перевод в другую камеру стал понятен. Меня решили добить? А зачем? Они же ошиблись квартирой! Ничего не понимаю. А может, у меня уже мания преследования?

- Зачем мне болтать?

- А работал кем?

- Бухгалтером.

- Бухгалтер - и замочил пятерых? - Варан говорил громко, чтобы все слышали. Ошибки быть не могло, он готовит пакость.

- Разные бывают бухгалтеры.

- Наверное, ты в армии в спецназе был?

Зря он так быстро. Предупрежден - значит вооружен.

- А ты, Варан, похоже, и сейчас на службе.

Это и называется "мертвая тишина". Зал замер. Варан изменился в лице:

- Что ты, падла, сказал?

- А что мне еще сказать? Человек пришел в дом, отдохнуть хочет. А ему допрос с пристрастием. Что можно подумать? Что ты на службе, уж извини.

Я ждал броска и был к нему готов. Главное, что удалось не сделать меня общей мишенью. А в драке один на один достаточно шансов. Если на шум придут надзиратели - еще лучше, выломаюсь из камеры. Еще раз скажу про конвойные войска. Хотя я уже говорил, они не должны были сажать меня с блатными.

Варан встал, я приготовился к его броску. Но Варан сел. Потому что на его плечо легла крепкая рука.

- Бухгалтер прав, - негромко произнес хорошо, не по-тюремному одетый, парень. - Больно ты быстро напираешь.

Варан явно струхнул. Речь теперь шла о его собственной безопасности.

- Вы что, разве можно такое? Просто мне "маляву" прислали, что мент придет на хату. Маленький, толстый, зовут Сашей. Вот я и прикинул.

Общественное мнение опять переменилось. Ментов по камерам не любят. Не зря они сидят отдельно.

- Если бы я был мент, я бы сидел в ментовской камере, а не в общей.

- Логично, Бухгалтер. Подсадным ты быть тоже не можешь. Слишком жирно для ментов дать пятерых завалить, чтобы подсадить слухача. В общем, перевели Бухгалтера менты, и предупредить тебя, Варан, могли тоже только менты.

- Да ты что, Антон? - буквально взмолился Варан. - Псих "маляву" прислал, говорит, человек в ВВ служил, нашего брата охранял.

- Мент и солдат-срочник - разные вещи, - сказал я. - Меня не спрашивали, когда в армию призывали. Тогда за отказ сажали.

- Псих - человек авторитетный, - задумчиво сказал Антон. - Но срочная служба двадцать лет назад - и из-за этого "малявы" писать? А ты общество обманываешь, солдата ментом представляешь. А этому человеку еще лет двадцать париться. Нехорошо все это, Варан.

Я понял, что раунд закончился вничью. Что уже неплохо.

Антон, потеряв ко мне всякий интерес, пошел на свое место. Варан сидел молча. А я задумался.

Схлестнулись непонятные мне силы. И если предположить, что Антон следствие усилий Ефима (это не напрягало мою логику: у него везде кореша; а чего бы иначе "авторитет" вступался за незнакомого мужика - из чувства справедливости, что ли?), то почему от меня не отстанут нападавшие? Неужели мстят за убитых?

Тут меня вызвали на допрос.

Я ожидал вопросов, уже обдумывал ответы. Но майор улыбнулся зеку, посадил его за стол и... выложил хорошей еды. Опять пакость?

Приду, они спросят, кто тебя сервелатом пахучим кормил?

Майор понял проблему.

- Не волнуйтесь, Александр Петрович. Ешьте спокойно. В этом пакете, - он потряс увесистым свертком, - ваша передача. Там все это есть. Просто хочу, чтоб пожевали в человеческих условиях. Силы вам еще понадобятся.

С ума сойти можно! Даже в американских тюрьмах офицеры так не переживают за своих подопечных.

- Да, и еще, - педалируя, произнес он. - По имеющимся данным, вы любите ананасы. Так что в посылке - банка с ананасами.