Не стреляйте в рекламиста

Ворота дома 23 по улице Тополевой при внимательном рассмотрении могли многое сказать о хозяине. Солидный - это раз. И осторожный: две видеокамеры разглядывали площадку перед воротами и калиткой.

Я поманипулировал с пультом. Ворота открылись. "БМВ" въехала в маленький дворик, с левого края которого была дверь. О ней мне тоже сообщил Федор.

Теперь страха не было. Было огромное желание покончить с этой историей. Месть поможет забыться мне. А я помогу забыть Ленке. И мы вдвоем должны помочь забыть детям. Если, конечно, я выйду из этого симпатичного серенького домика живым. Кстати, войти в него может быть непросто.

Оказалось - проще простого. Охранялись, по всей видимости, калитка и вход в дом с улицы. Со двора - для своих. Да и вид мой не вызывал у бандюков ничего, кроме желания назвать уродом.

Вот и второй этаж. Приемная. За столом - молодая девчонка, крашеная блондинка.

- Вам куда, папаша?

Вот так меня еще не называли.

- К Ивану Андреевичу.

- Договаривались?

- Мы старые друзья. Он меня всегда примет.

- Хорошо, раздевайтесь, а я доложу.

Ни то, ни другое не входило в мои планы. Под курткой - АКСУ, а предупрежденный Иван Андреевич может не захотеть общаться со мной на моих условиях.

Поэтому я показал девушке автомат, и она, умница, по моей просьбе сразу легла на пол. Аккуратно так, даже юбочку одернула. Я честно выдернул трубки из трех телефонных аппаратов, стоявших на столе, и захлопнул входную дверь.

- Закричишь или выйдешь - найду и убью, - объяснил я девице. Видимо, она все-таки догадывалась о специализации работодателя, потому что напасти восприняла стойко и, я бы сказал, без удивления.

А я шагнул к кабинету. В нем оказалось две двери. Обе - дорогие, из какого-то дерева красноватого цвета. И мебель в кабинете тоже была красного цвета, явно непростая. Мы с Ефимом за пять лет напряженной работы такую не потянули бы.

За столом сидел Иван Андреевич. Он был очень доволен собой и, несмотря на возраст, - постарше моего, - смотрелся, как из импортного кинофильма.

- Вы ко мне? - удивился он, но, разглядев автомат, замолчал. Впрочем, не похоже было, что испугался. Меня даже с автоматом не боятся. Сначала.

- Что вас к нам привело? - дружески спросил он. Манеры старого джентльмена напомнили мне покойного старшего. Он тоже был очень мил перед тем как мне врезали, а жену изнасиловали.

- Есть проблемы, - честно признался я.

- Выкладывайте, - предложил Иван Андреич.

Нет, с таким точно не пропадешь. Теперь он вновь был похож на киногероя, но уже другой эпохи, как секретарь обкома из доперестроечных фильмов. Простой, добрый и с неограниченными возможностями.

- Беда у меня, - говорю, - Иван Андреевич! Я жену свою люблю, а ее изнасиловали. Детей люблю, а их перепугали и собирались убить.

- Кто? - закаменел лицом Иван Андреевич. Ну, не любит он, когда жен насилуют и детей пугают.

- Опричники ваши. Вы послали их какие-то документы искать, а ублюдки эти зашли не в ту квартиру и таких дел натворили!

Прыгнуло-таки лицо Ивана Андреевича! Давно не практиковался, старый! Начал все отрицать, но мне уже было ясно. И ему уже было ясно, что мне ясно. А потому оба мы выжить не могли.

- Давайте договоримся спокойно, - убеждал меня Иван Андреевич, - все, кто неправильно понял приказ и воевал с детьми, будут сурово наказаны.

- Они уже сурово наказаны, Иван Андреич! - пояснил я ситуацию. - Теперь очередь за вами.

Я не уловил момент, когда у него сдали нервы. Он вдруг оказался с пистолетом. Я этого и ждал, не мог выстрелить в пожилого безоружного убийцу. АКС был поставлен на очередь, и эта очередь разбросала старого волка по роскошным обоям его кабинета. Это вам не какая-нибудь "беретта"!

Услышав стрельбу, народ в домике забегал. В дверь, предусмотрительно мною запертую, рвались. Но все было сделано добротно. А кроме того, я пальнул тремя патронами по верху двери. Рваться перестали.

По телефону Ивана Андреевича позвонил по "02" и сообщил о большой стрельбе на Тополевой, 23. ОМОН прибыл необычайно быстро, и еще через час я уже был в СИЗО, в небольшой одиночной камере.

Два часа назад я сидел в своем любимом кресле и смотрел боевик. Час назад я в боевике участвовал. Зато теперь пора моей активности закончилась и, похоже, что надолго.

Ефим, я очень надеюсь на тебя!

ГЛАВА 2

...Черная вода была почти неподвижна. Крошечная рябь шла лишь от выступающего над водой края коряги.

Это - в правом нижнем углу кадра. Левее и выше вода была такой же темной, но уже совсем без морщинок, как антрацитовое зеркало. В ней отражались небо, низкие серые облака и - ближе к краю - низкорослые почти облетевшие березки, с трудом выросшие на болотине.

Все вместе это называлось - осень.

Ефим Береславский удовлетворенно хмыкнул и нажал на спуск. Вряд ли этот сюжет принесет ему славу, но он успел прочувствовать настроение момента и очень похоже зафиксировать его. А коллекционирование моментов и было основной целью Ефима. Если копнуть глубже - с помощью "Лейки" и трех "Кэнонов" он, как умел, боролся с быстротечностью жизни.