Не стреляйте в рекламиста

Я помолился всем богам и ногой распахнул дверь. Предварительно поднял пистолет на уровень глаз, держа его двумя руками – я совсем не хотел рисковать.

На открываемую дверь бандит среагировал очень спокойно, только голову повернул. Валюшка сидела в метре от него со связанными руками и заклеенным скотчем ртом. Я невольно поморщился: больно будет отрывать. Валек был в моем кресле в том же положении. Личико бледное и напуганное.

Страшный же сидел между ними на диване, без оружия, по крайней мере сверху, и смотрел футбол. От него до детей было по метру, если не больше.

Страшный совершенно не испугался. Ну не боялись они бухгалтера, и все тут! Он, даже увидев ствол, не изменил выражения лица. Правда, теперь, когда я смотрел на него сквозь мушку, он не казался мне столь уж страшным. Теперь я мог действовать спокойнее, скажем, подранить его и сдать милиции. Если бы это произошло полчаса назад, я бы так и поступил.

Но сейчас решала уже не голова. Я затаил дыхание, мягко, как учили, нажал на спуск, и пуля влетела ему в глаз. С двух с половиной метров это не так уж и трудно. «Беретта» так устроена, что пуля летает, как будто она продолжение вашего взгляда. Да она и слишком мелкая, чтобы палить куда попало.

Страшный медленно завалился на диван, а дети умудрились закричать сквозь скотч. Но теперь я за них уже не боялся. И не развязал их до того, как Лена не привела себя в порядок.

Потом мы велели детям остаться в комнате с футболом, предварительно вынеся оттуда в коридор труп. Они умницы, они знают, когда нужно молчать и ждать указаний. Кроме того, они очень верят своему папе, отнюдь не считая его никчемным старпером. В моей семье вообще знают, кто старший.

А потом мы с Леной заперлись с пришедшим в себя после скалки бандитом. Лена пару раз добавляла ему «наркоз», поэтому в полной форме он, конечно, не был.

Но в сознание пришел и отдавал отчет в происходящих событиях. Жизнь ему теперь нравилась гораздо меньше, чем двадцать пять минут назад. И здесь я был полностью с ним солидарен. С той только разницей, что это не я ворвался к нему в дом.

Итак, я смотрел в глаза человеку лет тридцати, накачанному, подготовленному, явно умеющему быстро реагировать. И готовому в любой момент на любое паскудство.

Он лежал на полу, ноги в наверняка дорогих джинсах спеленуты скотчем (совсем недавно купил четыре катушки), по лбу течет кровь.

– Поговорим? – Я присел перед ним на корточки с «береттой» в руке.

– Ты покойник, урод, – спокойно ответил бандюк.

– А звать тебя как?

– Федор.

– П…ец тебе, Федор! – неожиданно вырвалось у меня. Я вообще-то не матерюсь. Но его спокойствие раздражало. Он, похоже, не понял, что наделал. И что мне терять уже нечего. Его вводило в заблуждение несоответствие моих действий с его представлениями обо мне. Поэтому я прицелился ему в колено и выстрелил.

«Беретта» – негромкое оружие. Кость треснула с не меньшим звуком. Он раскрыл рот и взвыл. Я ткнул ему в пасть заранее приготовленный носок. На попорченной брючине быстро расплывалось темное пятно.

Когда он затих, я передал «беретту» Лене и вытащил носок.

– Поговорим?

– Сука, – прошелестел Федор.

Я снова взял у Лены пистолет и прицелился во второе колено.

– Стой, – всхлипнул бандит. (Теперь его очередь плакать!) – Что тебе надо?

– Кто тебя послал?

– Тебе лучше не знать. Сматывайся, пока можешь.

– Не могу, Федор. Пока не выясню, в чем дело, не могу. Да и к тебе у меня личный должок.

– Ты что, дурак? – искренне удивился раненый. – Нужна мне твоя баба! Да если б я отказался, меня бы уже замочили!

– Это, Федор, твои проблемы. Я тебя на работу не устраивал. Повторяю вопрос: кто тебя послал?

Федор молчал. Тогда я встал и поставил свои килограммы на его разбитое колено. Лена судорожно закрыла глаза. Бандит взвизгнул:

– Иван Андреич!

– Адрес?

– Тополевая, двадцать три. Охранное агентство «Сапсан». Они нас ждут.

– Это, видимо, исполнители. Твое место работы. А кто заказчик?

– Понятия не имею. Я честно говорю!

– Сколько вас приехало?

– Пятый в машине, за домом твоим, «БМВ»-«трешка».

Я задумался. Три трупа в квартире. Два живых бандита и их фирма в придачу. Звонить в милицию? А чем она поможет? Что я, газет не читаю?

Меня заказали, это ясно. Что по ошибке, тоже ясно. И даже знаю, вместо кого. В квартиру над нами пару месяцев назад въехал сосед. Его евроремонт отравил всем два месяца жизни. А его джип постоянно перекрывал мне выезд из «ракушки». И мы уже шутили с Ленкой насчет будущих перестрелок. Но не ожидали, что шутки окажутся столь пророческими.

Так. Еще раз. От меня теперь не отстанут. Значит, надо делать дело до конца. Я очень осторожный человек. И нерешительный. Но только до той минуты, пока решение не принято. А дальше, как говорит мой друг и партнер Ефим, я уже – упертый дурак. Он употребляет другое слово, но смысл от этого не меняется, лишь усиливается.

– Федор, а сколько народу на Тополевой?

– Ты что, мужик, совсем охренел? – По-моему, он начинает меня уважать. – Из тебя там кашу сделают.

– Одни уже пытались, – не выдерживаю я. Решение принято, и теперь ничего не страшно.