Не стреляйте в рекламиста

— Только три. Свобода печати, чтоб ее… — вдруг улыбнулся Дурашев. — Кстати, с директором на дурачка не получится. Он с лету отверг наживку, а по его телефону звонят самые разные люди. Например, адвокат Климашин, генерал милиции Иванов. И ваш бывший сослуживец подполковник Ивлиев. Тот — вообще «крыша» «Беора». Вам такие известны?

— О первом читал. Второго не знаю. А с Ивлиевым немного знаком. Он работал в оперативных службах, в собственной безопасности. Авторитетный товарищ, несмотря на невысокое звание, — Благовидов постарался не показать, что его ущемило сообщение. Значит, по этому делу у Шефа работают не только он и Беланов. Хитрый, черт! Тройная страховка. «Ничего. Мы тоже не лыком шиты. Три года без проколов. Придержим его. Без проблем».

— Все, — закончил аудиенцию Дурашев. — Теперь ваша игра. Чтоб эта страница была перевернута.

— Есть, — ответил Благовидов и покинул кабинет.

Дурашев на минуту прикрыл глаза. Сейчас бы лечь и заснуть! Но неотложных дел было еще слишком много.

Он считал себя государственным человеком. Да, наверное, и был таковым. В отличие от многих других чиновников, не строил себе дач за казенный счет и не брал взяток за удобный дележ госсобственности.

Он строил не дачу. Он строил будущее страны. И, как это характерно для государственных деятелей (не только в России), искренне считал, что цель оправдывает средства.

Если необходимо избежать скандала, который может привести к смене правительства и повороту колеса истории назад, значит, можно все. Можно убить случайно попавшего в эту историю человека. Можно уничтожить его семью. Что ж поделать, цена ставки слишком велика. В конце концов, разве он не уничтожает этой убийственной круглосуточной работой свою собственную жизнь? Почему же он не вправе требовать того же от других?

А вообще человек он нормальный. Изменилась ситуация, нет необходимости в ненужных смертях, и их не будет.

Если же для блага социума потребуются новые — ну что с этим поделать! Для России права отдельно взятого человека — химера еще на многие века. Здесь важнее благо общества. А оно не есть простое арифметическое суммирование. Великая цель оправдывает самые грязные средства. А иначе — нельзя. Невозможно выиграть войну, не посылая на смерть. Если бы Петр не угробил миллион человек на гиблых берегах Невы, не было бы великого Петербурга. И не было бы великого Петра.

Нет, совесть никогда не мучает Дурашева. И то, что он при любой свободной минуте стремится в свою любимую маленькую церковь на Пятницкой — не имеет отношения к работе. Просто его душе не хватает покоя.

Метрах в двухстах от здания на условленном месте стоял «Мереседес» с тонированными стеклами. Если хочешь в Москве выглядеть незаметно — купи себе «Мерседес-320». Очень неброская модель. Даже ранним утром похожие автомобили то и дело проскакивали мимо. То ли развозили трудоголиков на работу, то ли алкоголиков — из ночных клубов.

Вышколенный водитель вышел из салона, а Благовидов сел, мягко захлопнув дверь.

Беланов сидел напряженный и злой. Ему не понравилось, что его никто не ждал по назначенному месту встречи. Кроме водителя. Ему не понравилось, куда его привезли. Это Благовидов считал, что Беланов не знает Шефа. Беланов много чего знает, но не все знания демонстрирует. Еще больше ему не понравилось, что, будучи без предупреждения привезенным на встречу с Шефом, он перед его четырьмя глазами так и не предстал. Может, его судьбу уже решили?

— Чего напрягся? — улыбнулся Павел Анатольевич. — Расслабься. Нас простили. Но ты опять переводишься под мое крыло. Бухгалтер тоже прощен. — Он дал ему взглянуть на прихваченную со стола «молодежку».

Андрей немного успокоился.

— Ты успеешь отозвать своих собак?

Беланов кивнул.

— Не тяни. Сбрось им по сотовому на пейджеры. Да, кстати. Про мой день рождения помнишь?

— А как же, — улыбнулся Андрей.

— Ты приглашен. Возьмешь у секретаря билет. Прокатимся по Москве-реке на пароходе.

— Спасибо. Не ожидал, — честно признался Беланов.

— Да ладно тебе! Свои люди. — Благовидов закряхтел, вылезая из машины. — Сегодня к вечеру сброшу тебе новое задание. — Он пошел к своей машине, а вернувшийся водитель повез Беланова к его «Форду». Точнее — к месту работы Благовидова.

Беланов никогда не подъезжал близко к реальной цели визита.

Андрей, подходя к машине, привычно осмотрелся. Все чисто. Для себя он уже решил, что работает на Благовидова последние дни. Не то чтобы подозрения появились, но практика показывает, что перестраховка никогда не бывает лишней. Надо по максимуму взять «бабок» и уехать.

Неплохо бы все же «замочить» этого бухгалтера. Нельзя давать неудачам закрепляться. Практика прецедента казалась Беланову совершенно справедливой, а живой бухгалтер, безусловно, был прецедентом. И пренеприятнейшим. Он ставил под сомнение весь профессионализм Беланова.

Другое дело — бухгалтерская семья. Ей просто повезло. Там — ошибка Петруччо. И то, с опером, повязавшим Петруччо, Беланов рассчитался самым радикальным образом. Так что пусть живут.