Не судьба

— Значит, деньги потрачены наверху именно на то, чтоб проверок не предвиделось. Это же очевидно, — Оля была просто на седьмом небе. — Иначе стали бы они себе два миллиона оставлять. Это как раз омерта, то есть плата за молчание, если говорить языком итальянской мафии.

— Зря я тебе Марио Пьюзо подарил на Первомай.

— Мне понравилось. Дальше слушай. Я думаю, что на «Асбесте» разработали такой план — построить одну шахту, ну хотя бы частично, и ей потом прикрываться и от проверок и на случай прибытия высоких правительственных чинов. Дело в том, что на подобном предприятии действует принцип обстоятельств непреодолимой силы, то есть, шахты разрабатывались, но введение их в эксплуатацию невозможно по причинам, не зависящим от начальства, скажем, недостаточное исследование глубинных слоев, отсутствие нужных именно для этого места первичного оборудования для проведения глубинных работ, ну и так далее. Отписок может быть масса, скорее всего, они уже заготовлены. И под каждую союзное министерство будет выдавать новое финансирование. И так до бесконечности. Или пока не посадят кого-то на самом верху.

— Ну да, как Ельцин предлагал посадить Лигачева как раз за его якобы участие в покровительстве хлопковым миллионерам. Вернее, в укрывательстве той аферы. Недаром же Егор Кульмич так сладострастно курировал Узбекистан и его партийное руководство.

— Ну да, докурировался до самоубийства Рашидова.

— Чтоб не вынес сор из избы.

— А разве расследования мало?

— Солнце, ты отвлеклась. Про принцип выкачивания денег я понял. Остался один вопрос, который меня мучает с самого начала: почему «Асбест» отвечает прям перед Совмином? Разве он не республиканского подчинения.

— Ты б еще сказал, местного. Это тебе не ваша кооперация, чтоб ей в исполком за каждой бумажкой бегать. «Асбест» связан нитями союзной кооперации с четырьмя республиками, у него и поставщики и заказчики разбросаны по всему Союзу. Так что и статус у нашего гиганта как у любого другого крупного угольного производства, хоть у Донбасса. Кстати, именно в Кривом роге «Асбест» закупает оборудование для бурения и добычи угля.

— Странно, а я только что прочел, что проходческий щит они закупают в Ленинакане. Это тогда что?

— Вот это кооперация. Хотя странно, что именно там закупают, погоди, отмотай на этот кадр. Знаешь, я не вчитывалась в то, что снимала, спешила, пока Вика прихорошится. Документов много, а она макияж поправляет как солдатка — за минуту.

— Ох, как же мы ее не любим.

— Неважно, — солнышко вгляделась с строки договора о поставке. — Действительно, из Армении везут. На кой он тут нужен, когда у нас уже закуплен один, да еще и есть долгосрочный договор на поставку всего необходимого именно с Украины.

— Перепродать?

— Кому?

— Да, кому? — я заходил по комнате, вернее, по узкой тропке между кроватью и шкафом. После того, как мы разложили софу раз и навсегда, чтоб обозначить ей полуторную кровать совместного использования, места в Олиной комнате осталось с гулькин нос. А я любил как говорится, думать ногами. Странная привычка эта и сейчас согнала меня от диапроектора и заставила кружить по тропке, постоянно сбиваясь.

В итоге, привела прямиком в шкаф, который я сотряс ударом лба. Что-то посыпалось, помимо искр из глаз. Зато в голове неожиданно прояснилось.

— Можно сказать, эврика, — я потер ушибленный лоб и тут же вернулся к проектору. Перемотал назад, потом вспомнил, что документ был снят еще когда. Но из коробки доставать не стал. — Помнишь, ты говорила, «Асбест» приобрел права на продажу за рубеж всего, что сможет продать. Ты тогда удивлялась еще, мол, куда продавать, если в Европе одна Польша задавит всех антрацитом и коксом.

— И что?

— Думаю, они продают оборудование. Это же бешеные деньги, если за валюту, потом перевести в рубли по курсу Внешэкономбанка, а на вырученные деньги купить еще что-то и снова вывезти. Здесь ведь цены устанавливаются копеечные, сама говорила, а частью вообще дают бесплатно, ну в счет будущих поставок продукции.

— Спекуляция… — пробормотала Оля.

— Именно, солнышко. Высшей пробы и на высшем же уровне. Это тебе не уголь бодяжить, это сотни миллионов выручки.

— Нет, просто так он продавать не будет. Я имею в виду Ковальчука. Нужно какое-то прикрытие.

— Так если есть разрешение о продаже за рубеж…

— Я его знаю. Все равно нужно прикрыться, отписки тут не помогут, а взять за жабры за разбазаривание, может, даже секретных разработок советской промышленности…

— Да где у нас тут секреты…

— Они у нас тут везде. Так что схема должна быть посложнее, чем просто купил-продал.

— В любом случае, афера номер три.

— Это да. Но пока нам надо разобраться с первыми двумя как следует. Надеюсь, у нас получится. Если не будем сбиваться и путаться. Хотя конечно, документы все одно я буду фотографировать в беспорядке. А уж потом… надо хоть каталог ввести.

— Знаешь, солнце, мы и так здорово рискуем, особенно ты, когда вот так запросто вытаскиваешь всю подноготную «Асбеста» на свет божий. Давай сперва разберемся с тем, что имеем, а потом уже…