Не своя война (СИ)

Асатр вздрогнул, просыпаясь. В глуби комнаты, у самой лестницы, стояло Оно. Существо, человек, иллой в невзрачном сером одеянии до самого пола. Если смотреть на него в упор, то никак нельзя разглядеть его. Взгляд постоянно соскальзывал на что угодно, но не задерживался ни на одной черточке лица. Если оно у него было. Если же отвернуть взгляд чуть, и казалось, что лицо это он уже где-то видел. Оно определенно было иллойское. Ллойву спустил ноги с кровати, не отрывая взгляда от существа. Поднялся. Рука сама нащупала рукоять кимейра в изголовье. Медленно подошел. Существо не двигалось, терпеливо поджидая асатра. И вот Ллойву встал перед ним, держа в правой руке кимейр. Непременно надо узнать, что же скрывается за маской. Он протянул руку, и существо растворилось в воздухе, открывая вид на дверь за собой. Оказывается, здесь была створка. Она здесь была и раньше? Ллойву медленно потянул на себя старую ржавую ручку. Створка заскрипела, открываясь. За ней открылся вид на коридор его собственного дома на Астэллоте. Как такое возможно? Илой шагнул вперед. Несколько шагов и направо будет гостиная, а налево кухня. Он прошел это расстояние с замиранием сердца. Неужели все так просто? Всего-то надо открыть дверь и вернуться домой. Гостиная пуста, как и кухня. Ну, разумеется, весь дом законсервирован до его приезда. Вдруг входная дверь распахнулась, и вошел Советник. Отчего-то внутри стало гадко и захотелось помыть руки.

— Ллойву? — Советник по-деловому оглядел сына. — Ты отвратительно выглядишь. Переоденься.

— Зачем? — слова сложились сами собой. Разве не было бегства Жертвенных с Аст’Эллота? Или, быть может, все это ему привиделось? А на самом деле он лежит сейчас в отделении Спасения Душ, и доктор Урт пишет ему назначения? И отец прав, он просто упрямый безумец.

— В таком виде нельзя быть представленным Окто.

— Окто? Разве…он не растворился?

— Ах, да, — Советник скривился в улыбке превосходства. — Ты решил, что сможешь победить? Мальчишка! Ты ищешь славы? Ты ее не найдешь! Даже свою победу ты не смог удержать! Слабак! И всегда им останешься.

Ллойву оглядел себя. Грязная туника, изодранная в лохмотья к низу и верно, недостойный асатра вид. Что произошло?

— Ты ползал в грязи, словно нищий?

— Отец… — он ещё не знает. — Мы вернули Аст’Эллот, — Ллойву улыбнулся примиряюще. — Теперь мы все свободны…

— Не ставь это себе в заслугу. Окто ждет… — Советник распахнул входную дверь, а за ней оказался сияющий, жаркий, опаляющий кожу даже на расстоянии Окто. И он ждал.

«Наше, наше….»

— Я не пойду, — Ллойву отступил и покачал головой.

— Ты обманул его. Ты обещал ему свою Искру. Он гневается, — Советник сдвинул брови. — Главная цель Жертвенного дать Окто то, что он хочет. Он хочет тебя.

Ллойву отступил еще на шаг, хотя ноги вязли в густом, уплотнившемся воздухе.

— Он хотел стать свободным, — Ллойву покачал головой, отрицая сказанное Советником. — Я дал ему свободу…

— Тогда он заберет другое! — Советник отступил, пропуская стратов, ведущих Дженве из гостиной на выход. Как он там оказался? Что происходит?

— Нет, — Ллойву с усилием двинул вперед свое застывшее от страха тело. — Не трогай его.

Дженве шел, словно во сне, ни на кого не глядя, вперив неживой взгляд в пустоту перед собой. Он жив? Он жив, они все живы.

«Иди к нам, иди к нам»

— Другое такое же вкусное, — проговорил Советник тысячью голосов. Это не отец, это и есть Окто или его темная половина. Кто-то из них. Ллойву почувствовал, что не может двинуться с места. Страх сковал его совершенно. А страты вывели брата на улицу.

— Пусти, я приду… — задыхался Ллойву, силясь преодолеть свой паралич. — Не трогай его… — Когда воздух стал совершенно твердым, и грудь начало рвать от боли, он раскрыл глаза. Вдохнул глубоко. Это сон. Просто сон. Чертов сон. За загородкой мерно сопел Дженве. Все в порядке. Ллойву спустил ноги с кровати, запустил пальцы в волосы. Рубаха под туникой намокла от пота, отчего стало зябко.

— Опять кошмары? — услышал Ллойву знакомый голос. Сон. Ллойву не ответил. Дженве и так все знает, как никто. Ни к чему лишний раз все объяснять. Именно он был рядом первые декады после возвращения Аст'Эллота, когда Ллойву валялся в постели бесполезным обессилевшие кулем. Именно он делился с братом природным своим оптимизмом и заставлял стремиться к нормальной жизни. Он все знает. Даже больше.

— Выпьешь сонных капель?

— Нет. Не хочу, — Ллойву снова лег в постель. — Все в порядке, Джев.

Дженве заложил руки за голову на своем ложе и закрыл глаза. Испытание Окто не прошло бесследно ни для кого. У каждого иллоя на Астэллоте поменялась жизнь так или иначе. Кого-то задело больше, кого лишь чуть. Варамея, супруга, не смогла пережить таких перемен. И без того слабое ее здоровье было подорвано сменой климата, и на лечебных водах Илемити она тихо угасла, так и не простив мужа за холодность и постоянные отлучки.