Не та профессия 1

Когда народ пашто и вэтом году потянулся на равнину, чтоб деликатно напомнить соседям о долгах прошлых лет, соседи молча провели их по стойбищам и без разговоров выложили ровно половину всего, что у них было: и половину оставшегося в живых скота. И половину урожая с полей и огородов, возделывавшихся как частью самих соседей, так и доставшимися соседям по наследству нечестивыми данниками. Бывшими хозяевами этих мест до времён Великого Султана.

Пашто поблагодарили, забрали свою половину и вернулись совещаться обратно в горы.

Даже возражавшим год назад старейшинам было ясно, что без воинской доблести этот год не переживёт и половина пашто: соседи отдали ровно половину того, что имели, но этого было мало.

Вторая оставшаяся у новых соседей половина могла бы помочь пашто. Но получить её добровольно было нереально.

А отобрать насильно нельзя. Не правильно.

Лично для себя Керван с последней Джирги вынес простой, как кинжал, вывод: не пойман — не вор.

Если не уподобляться прошлым годам, и не налетать на равнину средь бела дня с развёрнутыми знамёнами, а потихоньку перехватывать мелкие группы людей, скота и товаров (не оставляя при том ни свидетелей, ни следов), то собственный народ прокормить получится.

Другое дело что людей на это можно брать только самых преданных и самых отчаянных.

Сказано — сделано.

Небольшие соседские стада коз и уж явно не по этому времени зажившихся коров стали просто исчезать. Вместе с теми, кто их пас.

И до сегодняшнего дня всё был нормально: если ты мужчина — будь готов ко всему. Этот мир крайне несовершенен, и если решать, чьему ребёнку жить, своим никто не пожертвует.

Но сегодняшнее стадо, вопреки сложившимся правилам, было перехвачено в дневное время. Это было первой ошибкой.

Из первого промаха родился второй: троих пастухов прикололи быстро и без шума, но четвёртый человек у стада оказался тринадцатилетней девчонкой. Которая, в отличие от мужчин, заголосила и пустила в галоп своего жеребца.

Которого еле догнали через пару часов, благо, с собой были заводные лошади. Да и не уйти женщине, давайте откровенно, от мужчин-пашто ни в горах, ни в предгорьях.

Первый десяток малика остался обиходить новоприобретённое стадо, а второй во главе с самим маликом таки прижал прыткую девчонку (которой категорически не полагается заниматься мужским делом) к отрогам гор. Сделав вокруг массива почти полный круг и вернувшись почти к тому же месту, где и было захвачено стадо и где нашли конец соплеменники прыткой девчонки.