(Не) та женщина

И тут ее как будто копьем насквозь проткнула мысль: а ведь им и правда придется спать!

— Ужас какой… — чуть не захныкала она.

А мозг тем временем бомбардировали новые страхи один другого ярче: «Что, если Рубен любит исключительно жесткий секс? Я не хочу жесткого секса! Я вообще никакого секса не хочу! Да и нельзя мне пока. Но согласится ли он подождать? Или не поверит, что мне нельзя, и потребует…»

Зная этого озабоченного типа, можно было предположить, что он обязательно в скорейшем времени станет ее домогаться. То-то жениться собрался сразу! Поди, просто хочет брачную ночь. Станет настаивать на доступе к телу, ведь давно ее хотел и что только ни предлагал за ночь любви, даже в окно к ней забрался в люльке пожарной машины. Может быть, только поэтому и женится?

Но ей, вообще-то, действительно нельзя после родов. Месяц-два минимум. Захочет ли Рубен ждать?

Конечно же, можно удовлетворить мужчину, не допуская его к собственным гениталиям. Женя, конечно же, это знала. Но на практике не представляла, как сможет опуститься перед Рубеном на колени и предложить ему удовлетвориться оральными ласками. Да и не хотела этого!

— Может быть, он потерпит? — спросила она у зеркала, да так жалобно, будто и правда надеялась на ответ.

Рубен и терпение — вещи несовместимые. Вдруг он откажется жениться?

«Так, а ну собралась, надела платье, намазала моську тенями, пудрой и помадой и пошла разговаривать со своим почти мужем! Человек ради тебя полмира проехал, роды с тобой принимал, а ты тут стоишь, надумываешь. Уж такую малость, как откровенный разговор, ты обязана ему обеспечить», — отругала она саму себя.

Тяжело вздохнула и пошла одеваться.

Женя давно не чувствовала себя такой красивой, как в этот момент. Красный сарафан красиво сидел на ее плечах и надежно скрывал несовершенства фигуры, будучи достаточно просторным в талии. Прическа тоже удалась на славу — кудряшка к кудряшке, да и помада нашлась в тон — нежный терракот.

Она зашла в столовую почти твердой походной и чуть не побежала обратно в спальню, заметив во главе огромного стола Рубена.

«Как-то слишком хищно он на меня поглядывает! — тут же отметила. — А вдруг и правда захочет большой и чистой любви не отходя от кассы? Мама!»

— Женя, милая, что застыла, проходи!

Рубен подскочил с места, отодвинул для нее стул рядом с собой.

Она проглотила огромный ком и медленно двинулась к нему. Подошла, еще раз сглотнула и осторожно присела на обитый бархатом стул.

— Как Нонна? — спросил Рубен, устроившись за соседним стулом.

— Спит, — пожала плечами Женя и поставила на стол трубку радио-няни.

— Давай за тобой поухаживаю, — предложил он.

С этими словами положил ей на тарелку всего по чуть-чуть. Зеленый салат, картофельную запеканку, самый нежный кусочек курицы.

— Мамочкам надо хорошо питаться, — подметил с улыбкой и принялся за еду.

Жене же кусок в горло не лез, хотя блюда божественно пахли.

Рубен заметил ее скованность, отложил вилку с ножом и спросил напрямик:

— Ты нервничаешь?

— Рубен, а почему ты вообще захотел на мне жениться? — вдруг спросила Женя.

И не просто спросила, а почти выкрикнула.

— Э-э-э… Разве ответ для тебя не очевиден? — проговорил он, глядя ей в глаза.

— Нет, не очевиден, скажи словами, пожалуйста.

— Я тебя л… — проговорил он и вдруг резко захлопнул рот, поскрипел немного зубами и всё же продолжил: — Мне не так-то просто о таком говорить, да и не привык я о таком рассуждать, но… Ты дорога мне, понимаешь? У меня есть к тебе чувства. Большие чувства. Хочу, чтобы мы были вместе. Ты и я…

— И Нонна?

— И Нонна, — подтвердил он кивком. — Именно поэтому я сделал предложение, не хочу уезжать в Россию без вас.

На последнем слове он выдохнул, почему-то выжидающе уставился на Женю и вдруг попросил:

— А теперь ты скажи.

— Что сказать?

Рубен замялся, задышал часто, будто собрался бежать марафон, а потом всё же выдал вопрос, судя по испарине на его лбу, очень его волновавший:

— У тебя есть ко мне хоть какие-то чувства?

Женя усмехнулась:

— О, у меня к тебе много самых разных чувств! Полна коробочка…

— Правда? — просиял Рубен.

Женя в жизни не видела, чтобы он так широко улыбался. Надо же.

И задала следующий по важности вопрос:

— А почему ты хочешь жениться так быстро?

— А чего тянуть? Давай распишемся и покончим с этим.

«Он точно попросит интима…» — как никогда отчетливо и ясно поняла Женя.

— Но я… — промямлила она и замолчала.

— Что у тебя на уме? — излишне резко спросил он. — Только не говори мне, что ты передумала.

— Я… Рубен, мы можем подождать пару месяцев, пожалуйста?

Она заметила, как тот напрягся, даже вена на шее запульсировала.

— Аргументируй, — коротко пробурчал он.

— Тебя не было полгода! — развела Женя руками. — И потом, я хочу к тебе привыкнуть, прежде чем ты со мной… то есть мы… ну, в общем…

— Хм... То слово, которое ты так старательно избегаешь, — это секс?

В этот самый момент она почувствовала, как ее щеки запылали таким жарким румянцем, что хоть ужин на них подогревай. Ей двадцать шесть лет, и она краснела при слове «секс». Позор…