Не теряя времени. Книжник

«Мсье Жиль!

От детей, конечно, много шума и мороки, но если хорошенько посмотреть и немножко подумать, то в общем-то они довольно забавные существа. У одной моей знакомой были дети, от которых она прямо помирала со смеху и даже повесила на дверь табличку:

„Осторожно, смешные дети!“ — чтобы те, кто не любит смеяться, к ней и не заходили.

А вам посмеяться не хочется?

Робин Крут, а/я 33».

Настала очередь открытки с закатом. Бен долго смотрел на нее, потом перечитал, что написал Ковбой о чете Паша, потом опять посмотрел на открытку…

— Ты не поможешь мне? — попросил он, не оборачиваясь.

Фонтанна вылезла из постели, подошла к Бену, обняла его сзади, так что его затылок очутился меж ее обнаженных грудей. Бен откинулся и через мгновение сказал:

— Ага!

Он стал писать, а Фонтанна читала, глядя ему через плечо:

«Так часто на закате рука встречается с рукой».

Бен взял другую открытку с закатом и написал на ней точно то же самое.

— Каждому по одной, — сказал он.

— Я и сама бы, кажется, не прочь получить вот такую открыточку! — сказала Фонтанна.

— Я это не придумал, а услышал от продавца открыток.

— А как его зовут?

— Ришар.

— Ришар… — повторила Фонтанна. — Ты потому и не подписался, что это чужие слова?

— Да нет… не знаю… как-то неохота. По-моему, подпись все испортит. Робин Крут тут ни при чем. И потом, пусть они лучше общаются друг с другом.

— Закончил?

— Вроде, да.

— Теперь моя очередь включиться в игру.

— А я пошел за новыми открытками.

— Но чуточка времени у нас все же есть?

— Ну, конечно.

Фонтанна обошла вокруг его стула, уселась лицом к Бену и обхватила его ногами.

— Боюсь, так не получится, — сказал Бен.

— Попробуем! — сказала Фонтанна и стала его раздевать.

До заката было еще далеко, но их руки уже встретились и крепко сплелись.

* * *

Фонтанна шла, держа в одной руке сумку с открытками, а в другой — список адресов.

Приходилось действовать осторожно, ведь миссия была секретной.

Дойдя до нужного дома, она должна была сначала убедиться, что на нее не смотрят из окна, а потом прошмыгнуть к почтовому ящику и обратно.

Особенно пришлось ей постараться, чтобы обмануть бдительность мсье Жиля. Она ждала целый час и уже готова была отступиться, но ее выручила собака: завыла раз, другой, и мсье Жиль ненадолго отлучился со своей вахты, чтобы дать ей тумака. Фонтанна сорвалась с места, домчалась до почтового ящика, опустила открытку и живо слиняла.

С другими такой возни не возникало, труднее всего было найти их в городе по адресам.

Бросив открытку в ящик Мильрозов, она увидела в окне маленькую Жанну и улыбнулась ей. Девочка улыбнулась в ответ и стала следить, что делает незнакомая тетя. Фонтанна пыталась объяснить ей всё знаками. Она достала открытку, адресованную Жанне, показала пальцем на нее, потом на девочку: дескать, это тебе! Жанна смеялась, глядя, как тетя размахивает руками. Фонтанна положила открытку под камень, Жанна понимающе кивнула. Они еще разок друг другу улыбнулись, и Фонтанна ушла. У нее появилось странное и скорее приятное ощущение, будто она сама почтовая открытка.

Открытка-закат скользнула в почтовый ящик мадам Паша. Потом, засев в кусты, дождалась вечера, возвращения мужа, ухода жены и снова проскользнула в ящик, теперь принадлежавший мсье Паша.

И, наконец, все сделано! Довольная Фонтанна брела по улицам и дожидалась, когда навстречу попадется Дом, бывший заброшенный, а ныне трижды обитаемый. Верней, четырежды — Фонтанна извинилась мысленно перед котярой.

* * *

Новое дело скоро наладилось, и все пошло заведенным порядком.

Вечером Фонтанна возвращалась в Дом, к Ковбою и Бену. Ковбой показывал очередной список, который составил днем, и они все вместе обсуждали, как лучше написать этим людям, но право решать оставалось за Беном. На другой день Бен писал открытки, Фонтанна их разносила, а Ковбой высматривал очередных адресатов. Потом Бен приносил от Ришара новую партию открыток, Ковбой — письма из абонентского ящика 33, а последней обычно приходила Фонтанна.

Очень скоро пришли первые ответы. Читать их они собрались все втроем. И писем было три.

Из первого конверта Бен достал визитную карточку, на которой значилось:

«Мсье Крут!

Мы благодарны Вам за заботу о нашей дочери. Возможно, мы в самом деле довольно строги с ней, однако же мы полагаем, что ее воспитание никого, кроме нас, не касается.

Мсье и мадам Мильроз».

— Лучше бы ответила сама Жанна, — сказал Бен.

— В чем-то они правы, — хмуро сказал Ковбой.