Не то время, не те люди (СИ)

Очередной щелчок зажигалки пробудил ее. Она не дергалась, не завыла, ничего странного, просто глубоко вздохнула, моргнула покрасневшими глазами, и подняла голову на свою тарелку. Люк моментально собрался и убрал так и не подкуренную сигарету в сторону.

Сначала его окатило волной недоумения, но тут же ощущение ее взгляда на себе пропало. Сразу поняла, что ее отключило от реальности. На ответ, сколько ее не было, промолчала. А потом и к нему обратилась таким тихим голосом, что от страдания в нем почему-то стало неимоверно стыдно. От ее слов сразу было понятно, к кому именно обращена ее просьба. Не смотреть на нее… Не говорить с ней. Стало даже обидно.

Он тоже смолчал, ему ж только что запретили с ней разговаривать. Но втайне сидел и радовался, как ребенок.

Потому что как божий день было ясно, как она на него реагирует.

Пусть не совсем так, как ему бы хотелось, но любую неприязнь можно перевернуть в обратную сторону. Тишину можно было резать ножом, пока градус напряжённости явно не повысился.

Вот и обещанная истерика.

Тарелка с мясом улетела на пол, табуретка опрокинулась от резкого подъема. Зашарила по пустой столешнице, искала что-то. Сам не понял, зачем сорвался с места и почти вплотную подошел сзади, когда заорала не своим голосом о ноже и его Глоке. От торчавших под майкой позвонков и острых лопаток стало не по себе, а ведьма отшатнулась от него, будто он тут с гранатометом наперевес стоял. Оскалилась на него волчицей, но равновесия не удержала, с размаху шарахнувшись спиной об тумбочку. Охнула с лицом обиженного ребенка и от мысли, что она вот-вот заплачет, до кучи муторность напала. Но плаксивость исчезла сразу, вернув на место обнаженные в ярости зубы.

Ствол сам прыгнул в руку.

Движение кистью, и Глок был протянут рукоятью вперед. На, возьми, забери, только не нервничай. Люк сразу понял, выхватил со стойки нож и по полу, не раздумывая, бросил. Протянул пушку, даже не думая, что она сейчас все-таки возьмет в руки что-то из чужих рук, как делала раньше. Ведь ничего до этого не брала в лапки из чужих рук.

После пришла запоздалая мысль, что если взяла в руки его пушку, то и выстрелить может в любой момент. Наверняка у нее в подкорке записано, как обращаться с огнестрелом. Тоненький пальчик едва доставал до рычажка предохранителя, но он успел заметить, каким отработанным движением пушка пришла в готовность.

Но Глок в ее лапке медленно опустился на пол рядом с переставшим вертеться брошенным ножом. Ведьма успокоилась. Только всем своим видом побитой собачонки еще и извиняться начала. Захотелось сцапать на плечи, встряхнуть хорошенько, чтоб зубы клацнули от неожиданности.

Потому что очень больно было смотреть на нее в таком виде.

Лучше бы слюни пускала, а не шептала извинения, что по ушам прямо резанули, выдирая последние жилы. Сама встала, ссутулившись, сбежала к себе, не оглядываясь. Едва она скрылась за поворотом, провожаемая взглядами, его замутило до блевоты. Ближайшая табуретка разлетелась об стену.

Теперь Люк и на него смотрел с такой жалостью, что только хуже стало. Тоже сбежал к себе в комнату, словно он тут истерику устроил. Тесную комнатушку шагами мерял из угла в угол, пока не доперло, что надо пар выпустить, настолько хотелось впрыгнуть в чертов подвал и на руки ее подхватить, чтоб и не думала слезу проливать.

Первую же попавшуюся грушу в тренажерке, колошматил, пока костяшки в кровь не разбил. Перевязал как смог, и дальше колошматил, пока хоть чуть-чуть не отпустило. Злоба на весь несовершенный мир слегка улеглась, вроде ведьма до утра не должна была показаться. Хотя сейчас он уже ни в чем не уверен.

Пусть и спал отлично, впервые в этом доме без всякого говна и порнушки с ее участием, проснулся с отвратительным настроением.

Наутро простыни были просто мокрые от пота. Хотелось размозжить кому-нибудь голову и разбросать ошметки по двору. Люк был в доме, значит, с утра его очередь присматривать. Присматривать за дверью, которая со вчерашнего вечера так и не открывалась. Как, мать его, присматривать за той, что вчера запретила даже смотреть на нее, и разговаривать тоже?

Бред сивой кобылы.

Вместо завтрака сожрал все остатки вчерашних стейков и уже укладывал в мойку испачканную посуду, как за спиной зашевелился воздух.

Ему понравилось то, что он успел углядеть.

Чистенькая, умытая. Волосы блестят, явно не один час собой занималась. Даже кожа над глазами припухлая была, словно иголками тыкала. Бровки выщипала, правда одежда так и висела мешком. Бросил один раз взгляд, и сам глазами в пол уткнулся.

Не смотреть, не разговаривать.

Как мантру повторял, потому что всем телом чуял, как она его разглядывает. Внимательно рассматривает, словно серьёзное решение принимала. Как молитву себе твердил, что нельзя, вообще ничего нельзя, потому что очень понравилось то, что успел увидеть. И руки перед собой на уровне паха в замок сцепить успел. Потому что с утра настроения не было, не дрочил он, а зря.

Очень понравилось то, как она выглядела.