Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла (Антология викторианской детективной новеллы).

— Мод Сибрас, — продолжил я, — которой все же удалось добиться приглашения лорда, в назначенное время так и не явилась. Тем же утром она покинула деревню, где жила, и по какой-то своей надобности уехала в Бат. Рэндольф в тот же день отправился в противоположном направлении — в Плимут. Он воротился на следующее утро, девятого, и вскоре отправился в Ли. У хозяина местной гостиницы, в которой остановилась Сибрас, он осведомился, дома ли она, и, узнав, что та уехала, спросил, взяла ли она с собой весь свой багаж. Оказалось, что взяла, более того, сообщила о своем намерении тотчас же покинуть пределы Англии. Затем Рэндольф отправился обратно в Орвен-холл. В тот же день Хестер Дайетт обнаружила, что в комнате лорда Фаранкса собрано множество ценных вещей, в частности тиара со старинными бразильскими брильянтами, которую иногда надевала покойная леди Фаранкс. Рэндольф — он тоже в это время находился в комнате — сказал Хестер, что лорд Фаранкс решил собрать в своих покоях почти все фамильные драгоценности; ей было велено сообщить об этом прочим слугам, чтобы те обращали внимание на подозрительных людей, праздно слоняющихся вокруг дома. Десятого января отец и сын весь день не покидали своих комнат; последний, правда, спускался в столовую. Всякий раз, выходя из своей комнаты, он запирал за собой дверь и сам относил еду отцу, объясняя это тем, что лорд занят написанием важного документа и не желает, чтобы слуги его беспокоили. Ближе к полудню Хестер Дайетт услышала шум в комнате Рэндольфа, будто бы там передвигали мебель, и, найдя какой-то предлог, постучалась в его дверь. Он велел ей не мешать: он, дескать, собирает вещи для завтрашней поездки в Лондон. Все последующее поведение этой женщины явно свидетельствует о том, сколь сильно терзало ее любопытство: слыханное ли дело — хозяин сам укладывает свою одежду. Во второй половине дня одному парнишке было велено собрать своих товарищей для занятия, которое назначено было на восемь часов вечера того же дня. Знаменательный день медленно подходил к концу.

Итак, десятое января, восемь часов. Вечер мрачный и промозглый, днем шел снег, но теперь снегопад прекратился. В комнате наверху Рэндольф занят объяснением принципов динамики, а в комнате этажом ниже орудует Хестер Дайетт, которой каким-то образом удалось раздобыть ключ от покоев Рэндольфа, и теперь, пользуясь его отсутствием, она хочет тщательно все осмотреть. Под ней, на первом этаже, лежит в кровати лорд Фаранкс и, вероятно, крепко спит. Хестер, дрожа от возбуждения и страха, в одной руке держит зажженную свечу, а другой рукой старательно ее прикрывает: на дворе бушует ветер, и его порывы, проникая сквозь щели в ставнях, заставляют пламя отбрасывать огромные пляшущие тени на портьеры — это пугает служанку до смерти. Она едва успевает увидеть, что вся комната в страшном беспорядке, как вдруг особенно сильный порыв ветра задувает свечу, и Хестер остается стоять на запретной территории в полнейшей темноте. В ту же секунду откуда-то снизу раздается громкий и резкий выстрел. На мгновение она замирает, не в силах пошевельнуться. Тут ее и без того смятенные чувства еще более потрясает осознание того, что в комнате что-то движется — какой-то предмет движется сам по себе и вопреки всем известным ей законам природы. Ей кажется, что она видит фантом — нечто странное, округлое, белое, размером, как она утверждает, «с добрый моток шерсти», и это поднимается с пола перед нею и медленно движется вверх, будто бы влекомое неведомой силой. Невыразимый ужас от столкновения со сверхъестественным лишает ее остатков разума. Взмахнув руками и издав пронзительный вопль, она мчится к двери, но на полпути спотыкается обо что-то, падает и теряет сознание. Примерно час спустя сам Рэндольф выносит ее из комнаты, из раны на правой ноге служанки сочится кровь — у нее открытый перелом лодыжки.

Все, кто находятся в комнате наверху, слышат выстрел и женский крик. Все взоры обращены на Рэндольфа. Он стоит, облокотившись на механическое устройство, с помощью которого пояснял некоторые положения своей лекции. Он пытается сказать что-то, его лицо напряжено, но он не может произнести ни звука. Наконец ему удается выдохнуть: «Вы слышали? Это снизу?» Все хором подтверждают: «Да!», затем один из парней берет свечу, и все гурьбой выходят из кабинета — Рэндольф идет позади. Навстречу им мчится перепуганный слуга — в доме приключилось что-то ужасное, сообщает он; люди продолжают спускаться, но на лестнице открыто окно, и ветер задувает свечу.