Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла

К середине XVIII века изображение сыщика, действующего в сговоре с ворами, стало общим местом в английской литературе. Жизнь Уайльда послужила материалом для «Правдивого и подлинного повествования о жизни и деяниях покойного Джонатана Уайльда» Даниеля Дефо, а в 1743 году сатирическое изображение карьеры знаменитого «ловца воров» (роман «Джонатан Уайльд») вышло из-под пера вышеупомянутого Генри Филдинга.

Филдинг был первым, кто попытался изменить сложившуюся ситуацию. Спустя два года после своей сатиры на Джонатана Уайльда он создал маленькую группу сыщиков, отобрав из 80 кандидатов шестерых, готовых продолжить службу сверх положенного им срока и выступить на борьбу с разгулом преступности. «Людям мистера Филдинга» удалось в первые же месяцы разгромить несколько банд головорезов, терроризировавших горожан, но мизерное жалованье, получаемое из приходских сумм, не позволяло этим людям целиком отдаваться своей работе, и Филдинг, первоначально противившийся этому, был вынужден позволить сыщикам получать в качестве жалованья «кровавые деньги» за поимку преступников и процент от стоимости украденного имущества, которое им удавалось возвратить. Нежелание властей платить постоянное и пристойное жалованье вызвало спад энтузиазма среди сыщиков, и они были распущены. За полгода до своей отставки в 1754 году Генри все-таки убедил кабинет в необходимости правительственной оплаты услуг детективов, и ему для этой цели было выделено 200 фунтов. Ими воспользовался уже Джон Филдинг, занявший место брата после его смерти в том же 1754 году. Он вновь учредил распущенную было сыскную полицию, и хотя общество скептически относилось к возрождению профессии «ловцов воров», своими действиями они вскоре заслужили уважение, а фонд на их содержание к 60-м годам XVIII века достиг уже 600 фунтов. Официально сыщики с Боу-стрит числились чиновниками суда магистратов и посылались мировыми судьями для обнаружения и ареста виновников преступления. Именно этим объяснялось их прозвище: «Bow Street Runners» — «Боустритские приставы», которое распространилось к концу века. Знаком их власти был маленький констебльский жезл, увенчанный короной. Арест производился просто касанием жезла и объявлением причины ареста. Сыщиков можно было нанять и для расследования преступлений в любой части страны, и для охраны частных мероприятий. Стоило это нанимателям 1 гинею в день плюс транспортные и иные расходы.

Джон Филдинг заложил также основы общебританской системы обмена полицейской информацией, начав с 1772 года издавать газетный листок под названием «Hue and Cry» («Лови! Держи!»), в котором описывались преступления и приговоры, и рассылать их по всем графствам. Позднее этот листок заменила ведомственная газета «Police Gazette», издававшаяся в течение всего викторианского времени.

Почти целое столетие боустритские сыщики обеспечивали поимку и осуждение преступников, составляя главную альтернативу дискредитировавшим себя четным «ловцам воров». Однако в процессе своей деятельности они частенько посещали таверны, служившие воровскими притонами, что, естественно, вызывало подозрения в том, что они следуют путем своих предшественников. Сохранялась и развращающая система выплаты наградных. Поэтому, когда в 1829 году сэр Роберт Пиль организовал Столичную полицию, «Боустритские приставы», ошельмованные в результате парламентского расследования и обвиненные во взяточничестве и многочисленных сговорах с преступниками, не были включены в ее состав.

Сама Столичная полиция довольно долго обходилась без сыскной части, по сути ограничиваясь исключительно профилактическими функциями. Полицейские в мундирах не могли эффективно расследовать серьезные преступления, а использование полиции в штатском платье было неприемлемо с точки зрения общественного мнения. Поэтому вплоть до окончательного роспуска в 1839 году следствиями по серьезным уголовным преступлениям продолжали заниматься «Боустритские приставы» — единственная группа уполномоченных сыщиков в штатском. Однако в 1842 году зверское убийство, совершенное Даниэлем Гудом, вызвало столь широкий общественный резонанс, что комиссарам удалось добиться от министра внутренних дел разрешения на создание полицейского отдела, в котором должны были работать детективы в штатском. Новый Детективный департамент при Центральном управлении сперва состоял из двух инспекторов и шести сержантов, позднее дополненных еще двумя сержантами. С 1846 года в каждом дивизионе по два человека обучались работе в штатском для потенциальной замены заболевших или выходящих в отставку. Постепенно к 70-м годам количество детективов достигло 123 человек. Но в 1877 году разразился скандал, связанный с коррупцией, в которой обвинялись четыре инспектора Детективного департамента, в том числе старший инспектор Натаниэль Драскович — гордость Скотленд-Ярда. В результате все они получили различные сроки тюремного заключения.