Не только мертвый человек – хороший человек

– Ладно… передайте Виктору…, спасибо, – он покопался в кармане, достал оттуда трудовую книжку и протянул ей.

Не без удивления она обменяла трудовую на конверт и повернувшись, пошла вниз, туда где ожидал её корабль. За пару метров до корабля она увидела, как Том Круз вылезает с переднего сидения и идёт открывать перед ней дверь.

Обратно в офис они ехали, не проронив ни слова. В этот раз дверь открылась сразу.

Секретарша приветливо улыбалась ей из-за ресепшен, но она была не одна.

За её спиной, на кресле, на ЕЁ кресле, развалившись и закинув одну ногу на другую, согнув её в колене, оголив несвежие носки и волосатую ногу, сидела неопрятная и далеко не молодая дама, в руках у неё был переведённый договор.

Она поняла, что её рабочее место занято, но всё-таки решила снять пальто и переобуться.

В этот момент двери кабинета Виктора со свистом одна за другой отворились, и он показался с вопросом.

– Ну Элизабет? Как перевод? Что скажешь? Берём?

«Это ещё что? – подумалось ей, – что значит – берём? Меня ещё не взяли? Это, что тест такой?»

Элизабет была абсолютно недовольна, и даже не могла хорошо скрыть этого. Помолчав, она всё-же произнесла:

– Victor, по всему видно, что это не профессиональный переводчик… но должна признать: для первого раза – неплохо, я поправлю, что найду, сама, в остальном – ОК.

«То есть всё-таки пока не нашла, – усмехнулась Она про себя, – ну ищи, ищи».

– Apropo, Victor10, хочу порадовать тебя: маклер нашел тебе прекрасною квартиру, когда ты планируешь в следующий раз прилететь?

– Во вторник.

– Super, я на следующей неделе тоже буду! Тогда увидимся, и я жду Приложение 21 и 22, суммы – ОК?

Элизабет прекрасно говорила по-русски, как многие экспаты-мошенники. После года в австрийской тюрьме она имела призрачные перспективы на родине, но тут, в Москве, для неё был просто рай. Она сидела за одним столом с мэром, и не только с ним одним, а глупенькие дочери нуворишей мечтали, чтобы она и её русский муж-альфонс вели их под звуки венского вальса по Манежу на встречу принцам. Бальные платья на них смотрелись так же, как консервные банки на туземцах. Пройдёт ещё немало лет, прежде чем эта забава в Московских и Питерских гостиных, а потом и в Казани, сойдёт на нет, и бал переедет в Казахстан, где радостно найдет новых клиентов.

Расцеловав Виктора в обе щеки, Элизабет удалилась. Витёк вытер щёки с нескрываемым отвращением и закрылся в кабинете.

Наконец-то путь к её рабочему столу был свободен. Только сейчас она заметила, что на том месте за монитором, где вчера был спрятан несъеденный шарик, лежит целая коробка конфет Mozart.

– Ты не знаешь, откуда это? – обратилась она к Секретарше.

– Сергей принёс, сказал тебе, – ответила та.

«Значит, он всё видел, и про конфеты, и про чашку… забавно,» подумалось ей.

Тут телефон, стоящий на её столе, подал сигнал: на дисплее светилось «Виктор».

– Да? – осторожно ответила она.

– Зайди, – рявкнул он.

Она встала из-за стола, взяла полученную с утра трудовую и двинулась к кабинету.

Чашка всё не выходила у неё из головы. Она с трудом впервые открыла тяжёлые двери и сразу оказалась на прекрасном мягком ковре, это её успокоило.

Виктор пригласил подойти к столу и сесть на один из стульев, сам сел напротив. До этого такую сцену она видела только на сайте Кремля и по телевизору в новостях про президента. Когда он сидит и хмурит брови на собеседника, а тот что-то жалобно мямлит в ответ, не надеясь ни на что хорошее. Стулья были чертовски тяжелыми, и длинный ворс ковра не делал задачу отодвинуть их от стола и сесть, легче. Но благодаря тому, что она была очень худой, ей удалось буквально стечь на сидение стула между подлокотником и столом. Витёк выглядел недовольным…, увидев трудовую, нахмурился сильнее.

– У тебя есть Шенген? – спросил он.

– Да.

– Во вторник полетишь со мной: утром туда, вечером обратно, дела там есть, попереводишь меня, и мне попереводишь, – в некотором раздумье добавил он.

Она кивнула.

Он смотрел на неё изучающее, потом добавил:

– Всё, что будет там – останется там, это понятно? Здесь никому ни слова. Поняла?

– Да.

Он протянул ей визитку.

– Назначишь мне приём, на утро, потом ещё многое успеть надо будет.

Она взяла визитку: Prof. Dr. Gaiger, Privatklinik Dobling11

– Ну всё, иди, если что нужно к поездке…, Сергей подскажет… и это – он кивнул на трудовую, – ему отдай.

– Хорошо.

Он встал со своего стула и подошел к ней: было понятно, что он готов освободить её из плена стола и тяжелого стула. Это было по-мужски. Она не без удовольствия приняла его помощь, и раз всё так хорошо прошло, решив, что второго шанса может не быть, сказала:

– Я разбила чашку из серванта.

Виктор смотрел на неё оценивающе, он был неприлично близко.

– Разрешаю разбить ещё одну, – произнёс он, не меняя строгого выражения лица.

Она улыбнулась и пошла к выходу, сочтя его великодушным. Тогда она ещё не догадывалась, что больше всего Витёк верил в знаки, а разбить чашку – это к удаче, и удача была ему очень нужна: Prof. Dr. Gaiger был известный онколог.

До вторника оставалась два рабочих и два выходных дня.