Не трогай кошку

Он стоял у окна, всматриваясь в темноту. Придет ли она этой ночью? Если слышала новость, то, возможно, решит, что он не может ждать ее здесь. И с точки зрения приличий ему, конечно же, не следовало приходить...

Он нахмурился, закусив губу. Да, еще один небольшой скандал – ну и что? Так было в последний раз – и в самый последний раз будет примерно так же. Завтpa наступит для всего мира – сердитые голоса, смех, холодный ветер. А сегодняшняя ночь еще для них двоих.

Он бросил взгляд в сторону поместья. Над живой изгородью сплошной темной глыбой виднелись верхние этажи. Ни огонька. Нигде ни огонька. Взгляд задержался на южном крыле, где за темным окном лежал старик.

И словно дрожь пробежала по всему телу. Схватившись за шейный платок, он заметил, что руки трясутся. Она должна прийти. Боже, ей необходимо прийти! Он не вынесет ночь без нее. Его охватило страстное желание. Он почти физически чувствовал, как его призыв, вырвавшись наружу, влечет ее к нему.

ГЛАВА 2

Всех найди, кто здесь записан.

У. Шекспир. Ромео и Джульетта. Акт I, сцена 2

С Мадейры в Мадрид, из Мадрида в Мюнхен, из Мюнхена – на экспрессе в Бад-Тёльц, что в долине Изара. Прошло двадцать семь часов после звонка Вальтера Готхарда, и такси скользнуло в ворота санатория. Сам герр Готхард спустился по ступеням мне навстречу.

Двадцать семь часов – это слишком долгий срок, чтобы смог продержаться человек в возрасте под шестьдесят, со слабым сердцем, если его сбил на дороге автомобиль, а после этого ему пришлось пролежать на месте происшествия еще около четырех часов, пока его не обнаружили.

Джон Эшли не сумел продержаться двадцать семь часов. Когда я прибыла в Бад-Тёльц, он был уже мертв. Отец довольно долго оставался в сознании и разговаривал с Вальтером, а потом уснул и во сне умер.

Конечно я знала. Это случилось, когда я летела на самолете из Фуншала в Мадрид. А потом все было кончено, и я вычеркнула это из сознания и уставилась на облака, не видя их, в ожидании, со странным чувством онемения и расслабления, пока «Каравелла» бессмысленно и бесполезно приближала меня к его мертвому телу. И еще я ожидала, что появится мой возлюбленный и утешит меня. Но он не появился.

Вальтер и его жена были бесконечно добры. Они сделали все, что полагалось, приготовили все для кремации и позвонили нашему семейному адвокату в Вустер. Мистер Эмерсон, который занимался делами Эшли, должен был уже связаться с моим дядей Говардом, отцом близнецов и Френсиса. И конечно, Вальтер и Эльза Готхарды много часов за закрытыми дверями разговаривали с полицией.

Полиция задавала много вопросов, и большинство из них все еще оставались без ответа. Несчастный случай произошел на дороге из города сразу с наступлением сумерек. Этим же путем меня привезло такси. Ваккерсбергер-штрассе поднимается от сравнительно новых кварталов за реку через мост. У последнего дома шоссе вдруг превращается в проселочную дорогу, начинает петлять, становится узким и местами довольно крутым, извиваясь сквозь горную поросль. По словам Вальтера Готхарда, отец настолько окреп, что поговаривал о возвращении домой к лету. Отец спустился в город, чтобы кое-что купить, в том числе подарок Вальтеру – бутылку его любимого бренди, – и, очевидно, возвращался назад. Без сомнения, его подхватил автобус. Но когда автобус взобрался наверх, отца не оказалось. Судя по всему, мчащуюся мимо легковую машину на повороте занесло на обочину, и сильным скользящим ударом она отбросила вышедшего из автобуса отца с дороги, вниз по откосу к краю леса. Он ударился головой о дерево и потерял сознание, скрытый от дороги кустами. Машина скрылась, оставив его лежать в сумерках, и лишь через четыре часа его обнаружил мотоциклист, который наехал передним колесом на осколок бутылки от бренди. Откатив покалеченный мотоцикл, чтобы прислонить его к дереву, парень увидел в кустах моего отца. Сначала он принял его за пьяного – от одежды отца все еще разило бренди. Но у пьяного или нет, рана на голове почернела и покрылась коркой от запекшейся крови, и мотоциклист завилял по дороге на спущенном колесе, пока его не догнала машина и он не остановил ее.

Это была машина Вальтера Готхарда. Все больше беспокоясь, поскольку уже два автобуса приехали и уехали, а его друга все не было, герр Готхард стал звонить в разные места, где надеялся его найти, и собрался сам поехать за ним в город. В конце концов, так нигде и не найдя его, Вальтер отправился на поиски. Он привез отца, который оставался без сознания, прямо в санаторий и позвонил в полицию. Обследовав место происшествия, полицейские подтвердили догадку доктора о том, как это могло случиться. Но четыре часа есть четыре часа, и виновного водителя обнаружить не удалось.